игроку между лопаток. Игрок слегка пошевелился, поднял голову.
Я увидел расширенные от ужаса глаза и вдруг, не в силах удержаться,
полетел в эти глаза и окунулся в них всего лишь на мгновение, но боль –
неудержимая, лютая - пронзила меня. Не подчиняясь себе, я опустил палку.
Игрок, хрипя, вскарабкался на крышу и полез в сторону тепла. Ему, похоже,
крепко досталось в лесу, сквозь изодранную одежду выглядывало красное. До
утра едва ли доживет.
Я медленно опустился на свое место, медленно положил палку. Несколько
пар глаз неистово сверлили меня. Лязгнув зубами, как тварь, я демонстративно
дотронулся до ножен.
Но вправду, что же со мной приключилось? Искоса - на рыжую. Она
смотрела на меня, улыбаясь. Крупные мокрые зубы блестели под луной. Как
жаль, что я ее не сбросил!
Поезд ревел, разрывая ночь в клочья. Полян больше не попадалось,
вернее, они попадались, но пустые. Люди, и те, кто считал себя людьми,
укрылись, где смогли. Молятся теперь, чтобы пережить эту ночь. Едва ли молитвы
им помогут. Единственный союзник в Джунглях – закон выживания. Каждый сам за
себя… За последние сутки я нарушил его несколько раз.
Рыжая спала, уронив голову на плечо. Ну, какой кретин станет спать на
крыше Последнего Поезда? Хуже только уснуть в Джунглях…
Неужели надеется, что ее пощадят и не спихнут с Поезда? А, может быть,
она рассчитывает на меня? Что я буду караулить? О, дьявол.
Какое странное лицо у этой самки… Бледное и чистое, не обветренное, не
изрезанное шрамами, не обожженное дождем. Она совсем не похожа на игрока.
Рыжая повела плечом. Засопела. Я отвернулся. Не хватало еще, заметит,
что смотрю на нее.… В Джунглях это не принято.
Но самка не проснулась, а вот у печки началось движение. Длинная тень
шмыгнула к спящей. Ага, приметили.
- Не трожь,- бросил я.
Тень колыхнулась. Я достал заточку – луна блеснула на кончике лезвия.
-Ты чего, подлюга? – глухой, словно из-под земли донесшийся голос.
-Не трожь.
Игрок, вполне законно собиравшийся столкнуть уснувшего пассажира с
Поезда, отодвинулся, вполголоса матерясь. И было от чего материться. Тот, кто,
казалось бы, олицетворяет закон Джунглей, вдруг нарушает его. Ведь я игрок,
игрок до мозга костей. У меня срезан кусок кожи с головы, морда окаменела от
радиоактивной воды, на теле не счесть шрамы от зубов и заточек. Я умею убивать
за мгновение, я могу убить сотню, если понадобится. Я первый, я самый сильный
игрок в Джунглях! Я – закон!
«Ты - закон? Почему же ты не врезал палкой по горбу тому хиляку?»
Зябкий ветер всколыхнул мои волосы, я поежился. К черту. Не рассуждать.
Поезд летит, я сел на него…
Предрассветный холод заставил игроков жаться к печи. Не обошлось без
стычки, и Поезд покинула еще пара пассажиров. Между тем я с радостью отметил:
пальцы на раненой руке начали шевелиться – хороший знак. Вот если бы к печке
– тепло излечило бы меня.… Но там правят одноглазый и остролицый…
Кусочек солнца вынырнул из-за горизонта и окатил леса чем-то багровым.
Терпеть и ждать. Мне нельзя ввязываться в свару, я еще слишком слаб…
- Мост взорван!
Сердце подскочило в груди и затрепетало где-то в горле. С головы поезда
снова донеслось:
- МОСТ ВЗОРВАН!!!
Черт подери! Сколько надежд, сколько усилий! Проклятье…
-Что случилось?- рыжая ошалело осматривалась. Глаза покраснели, губы
припухли от сна.
-Мост взорван.
Самка пошевелилась, собираясь встать.
- Лежи,- крикнул я, и сам что было сил, ухватился за выступы на крыше.
Поезд дернулся, как раненый бык. За визгом тормозов не было слышно
воплей игроков, не вовремя вскочивших на ноги. Вот теперь, пожалуй, можно… Я
приподнялся, глянул вперед. Первые три вагона уже висели над бездной, и нас
неумолимо подтягивало к ней.
Одноглазый игрок пронесся мимо меня и спрыгнул с поезда. Я успел
заметить, как земля разломала его, словно глиняного человечка.
Еще два вагона въехали в пропасть, с них горохом посыпались люди.
-Я сейчас прыгну.
Я взглянул на рыжую – глаза расширены, подбородок дрожит.
-Прыгнешь - сдохнешь!
Она поняла и, уцепившись руками за деревянную балку, глядела на меня. А