«Слышал как-то, – вспомнил Алексей давний разговор с замполитом, – будто Калининградскую область после сильнейших разрушительных боёв до сих пор почти не восстанавливают, подразумевая ее возврат Польше в качестве акта доброй воли. Пусть даже так! Не нам судить, как поступать с этой землёй! Но люди-то наши, без вины виноватые, так и живут в этих черных руинах десятки лет. Их-то что? Тоже передадут полякам в качестве той самой доброй воли? А чтобы в нормальные дома вселить, доброй воли не хватило? Всякие Петродворцы заново отстроили, а люди – они ведь не дворцы! Люди – стерпят! Они, мол, понимают, насколько страшной и разорительной оказалась война! Ну, а не стерпят, так всё равно, деваться им некуда! Что происходит? Нельзя же так с теми людьми, которые и без того столько на своих плечах вынесли! Ужаснейшая несправедливость!» – разволновался вдруг Алексей.
Тем временем машина перевалила через слегка обозначившийся мостик, и синий дорожный знак подсказал название другого населенного пункта – уже в Литве – посёлок Кибартай.
И сразу картинка за окном изменилась. Алексей увидел, как вдоль трассы потянулись приятные на вид однотипные домики с ослепительно чистыми стеклами, единым вдоль улицы декоративным заборчиком, фруктовыми садиками и едва заметными аккуратными тепличками на заднем плане.
От тротуаров широченной улицы, с двух сторон окаймившей спешащее дальше шоссе, снег отброшен и выровнен красивыми валками. Над крышами кучерявятся белые дымы. Возле яркого одноэтажного магазинчика расчищена от снега большая площадка для автомобилей. Через огромные окна заметно кипение жизни. В сравнении с увиденным пятью минутами ранее, Алексею эта чужая жизнь представилась очень даже привлекательной. Здесь, пожалуй, каждый согласился бы пожить…
«Как же так? – удивился он. – Единая страна! Единый, как будто, народ, на великие дела способный, а жизнь настолько разная, что глаз режет! Почему так? Если бы то гиблое Чернышевское по-хорошему восстановить, да о жителях подумать так, чтобы не каждый из них в одиночку лопатой махал, наводя вокруг себя порядок, то, глядишь, ещё лучше получилось бы, нежели теперь у литовцев! Выходит, немцы могли организовать свою жизнь как люди! И литовцы могут! Так почему русские всегда как скоты жили? Как скоты и теперь живут, если их убогие населенные пункты не относятся к паре тех козырных городов, которые за счет всей страны лелеются и ублажаются. Которые существуют для показухи и помпезных парадов! И в которых жители убеждены, будто они такие хорошие-расхорошие, что более прочих граждан нашей страны заслужили нормальную жизнь!»
Наконец, и Кибартай остался позади, но Алексей никак не мог избавиться от каверзной мыслишки, ранее его не беспокоившей:
«Почему я словно в другую страну заброшен, хотя не выезжал из своей? Почему одним людям в ней достаётся всё, а другим – остальное? То есть, ни шиша! Где в моей огромной стране я смогу увидеть крохотный населенный пунктик, который по благоустройству похож на приличный западный городок? Чтобы дома были красивые, чтобы планировка улиц не абы как! Чтобы тротуары, велосипедные дорожки, а не грязь непроходимая! Чтобы всё завершено, всё отточено, огорожено, подключено, покрашено! Тот же Эйдткунен с его пятью тысячами немцев именно таким и был когда-то! Или скажете мне, будто в нём жили чумные миллионеры, не знавшие недостатка в финансах? Или в том посёлке счастливо проживала любимая дочь кайзера Вильгельма? Так каким же могучим производителем тот кайзер оказался, если его дочерей хватило на все крохотные городишки Германии, которые также прекрасно отстроены! Всё в них создавалось, всё имело привлекательный вид, всё было удобно для жителей! Как же так? Какой секрет был известен немцам, который советская власть не сумела постичь? Я понимаю невероятные трудности своей страны, окруженной теми, кто всегда желает проглотить ее с потрохами! Содержать такую большую армию, как наша, да чуть не каждый год обновлять ее дорогостоящее вооружение, это кому же по силам? Но ведь и германцы воевали всегда! Значит, тоже неимоверно тратились! А деньги на строительство, благоустройство, очеловечивание местности вокруг себя они всё-таки находили… Как-то находили! И мне очень интересно – как именно? Может, и мы, если очень постараемся, осилим подобное?»
Глава 5
Большие города Алексей не любил. Почему так? Просто не любил, и всё. За их муравьиное мельтешение. За большие и огромные расстояния, которые приходится преодолевать по самым пустячным делам и вопросам, теряя время, теряя попусту саму жизнь. За то, что в них трудно обойтись без транспорта. За то, что всё плохое, загрязняющее, разлагающее всегда начиналось с них. За то, что они не имеют милой атмосферы уютных малых городов, где люди приветливо здороваются по утрам, искренне интересуются своим соседом и попросту болтают в любое время при встрече. За шумность, за пыльную зелень, чрезмерно высокие дома и медленные лифты, отрывающие человека от родной земли, но не делающие его птицей. За множество наглых автомобилей на дорогах, грохочущих и забивающих наши легкие ядовитыми газами. За обязанность подчиняться глупым светофорам, заставляющим стоять, когда на дороге нет машин… Много, за что!