24 октября (пятница)
Ну вот, последний мой день в отделении иммунологии. Несмотря на некоторую пресность работы в этой отрасли медицинской мысли, всё же время пролетело быстро. Неужели прошёл ещё один месяц? Многому я не научился, но простимулировать иммунитет часто болеющему ребёнку, наверное, смогу, подготовить к прививке проблемного ребёнка тоже сумею. Кроме того, за месяц я стал ещё увереннее при осмотре больных, отработав методики физикального[49] исследования на своих пациентах. Кстати о Лизе. У неё улучшилась картина крови, пошли на убыль гирлянды шейных лимфоузлов. Онколог считает, что данные обследования подтверждают банальный лимфаденит. Что ж, и слава Богу, я рад за эту девочку. Рад, что мои робкие предположения о болезни Ходжкина остались лишь предположениями, хотя и о другой стороне медали я тоже говорил.
Собственно, коллектив отделения мне понравился, я нашёл общий язык с двумя докторицами. Общаться с ними было приятно и полезно. В честь окончания цикла иммунологии мы вместе распили бутылку муската в мой последний день работы, но подчеркну: в нерабочее уже время. Вино слегка ударило в голову, и домой совсем не хотелось. Поэтому я решил прогуляться и пошуршать (наверное, последний раз в этом году) осенней листвой в огромном городском парке рядом с больницей. А воздух уже начал пахнуть снегом…
26 октября (воскресенье)
Совсем я задумался, записался. Забыл сообщить, что ощущения меня не обманули и вчера выпал первый снег. Люблю смотреть, как он стремительно выбеливает грязные улицы, как украшает деревья, как он пока ещё немного хрустит под ногой, а воздух после снега становится хрустально свежим. Да и часы на час назад перевели – теперь темнеет раньше. Город мерцает огнями, манит. Сияние неона, снега и сумерки действуют на меня как-то шамански.
27 октября (понедельник)
Продолжаю свою летопись. Начался цикл кардиологии. Но шёл я в сердечное отделение с тяжёлым сердцем. Sorry за каламбур, но это так, а всё потому, что рассказы моих коллег о работе там создали отвратительный ореол. И, как оказалось, не напрасно. Заведующая отделением Инга Павловна Полякова оказалась и впрямь женщиной с тяжёлым характером. Её хищный макияж и причёска – почти Медуза Горгона, очки в оправе «а-ля строгая учительница», холодный, требовательный тембр голоса. Всё это вместе взятое создавало очень агрессивный образ. Она вполне подошла бы на роль сестры Рэтчед из кинофильма «Пролетая над гнездом кукушки».
Трудоголик, работающая от заката до рассвета, Инга Павловна, очевидно, всего добилась сама. Умна, не скрою (в кардиологии по крайней мере). Таких людей я классифицирую как девиантов на фоне креатива, либо квазикреатива – и это в какой-то степени даже диагноз. Они считают себя намного умнее других. По общим правилам девианты не живут, а придумывают свои нормы, которые считают на сто процентов правильными. И заставляют своё окружение безапелляционно следовать им. При отказе возникают жестокие конфликты.
28 октября (вторник)
Такие люди могут публично унизить, морально растоптать, создать невыносимые условия, довести до слёз, вывести из душевного равновесия. Вся деятельность строится по типу аврала и штурмовщины. Решения принимаются молниеносно, отчего содержат в себе большую фракцию невзвешенности и необдуманности. Умозаключения Инги Павловны меняются даже по нескольку раз в день, создавая картину двойного стандарта, что, на мой взгляд, очень плохо. Всё это полностью противоположно моему внутреннему устройству, моему представлению о работе врача и взаимоотношениях в коллективе. Естественно, что мы с Ингой Петровной вцепились друг в друга и сегодня крупно поругались. Однако пока я свою позицию относительно распорядка рабочего дня всё-таки отстоял. Поглядим, что будет дальше.
29 октября (среда)
Заведующая очевидно всё же имеет определённые царапины на мозге, рождающие частые смены настроения и создающие истероидные черты личности в совокупности со стервозной ориентацией характера. Однако они позволяют получать высококалорийное топливо для психической и умственной деятельности с высокой степенью детонации в самых, казалось бы, безобидных ситуациях. Поэтому на адекватный раздражитель следует часто неравнозначная реакция – а это уже признак психопатии. Исходя из моих предположений и наблюдений Инга Петровна – психопатка.
Тем не менее, пациенты отделения представляют огромный интерес для врача, ведь здесь собраны дети с различными пороками сердца. Вслушиваясь в их сердца через чёрные латексные трубы фонендоскопа, слышишь удивительную музыку шумов. Иногда шум машинный, систоло-диастолический[50], как паровоз, что бывает при открытом артериальном протоке. А иногда нежный, едва уловимый ухом в тихой-тихой палате. Как симфония, но по гармонии и локализации всегда можно предположить, кто «автор» этой музыки. Будь то клапаны, которые смыкаются не полностью, либо играющая фальшхорда[51], но самый частый солист у детей – дефект межжелудочковой перегородки.
49
Физикальная диагностика – комплекс медицинских диагностических мероприятий, выполняемых врачом с целью постановки диагноза. Все методы, относящиеся к физикальному обследованию, осуществляются непосредственно врачом с помощью его органов чувств.
50
Шум систолодиастолический выслушивается в обе фазы сердечного цикла: он начинается в систолу и продолжается в диастолу. Систола (сокращение) и диастола (расслабление) сердца – это фазы сердечного цикла, периодически повторяющиеся в строгой последовательности. Во время систолы полости сердца освобождаются от крови, а во время диастолы заполняются кровью. Период, включающий одну систолу и одну диастолу предсердий и желудочков и следующую за ними общую паузу, называется циклом сердечной деятельности.
51
Фальшхорда – это волокнистый или волокнисто-мышечный тяж, который соединяет между собой противоположные стенки (папиллярные мышцы) левого желудочка.