– Всё равно ведь своего добьёшься, так зачем же заставлять окружающих капитулировать с задранным вверх белым флагом?
– Если я сделаю вид, что ты вовсе не капитулировал, а принял вполне логичное решение, кому-то станет легче? – Наигранно удивилась, театрально приоткрыв губы.
– Ты ещё не видела жизни и не поняла, что все врут. Все и всегда. А если не врут, то хитрят, выгибаются, обходя правду, не договаривают до конца, хотя все эти понятия, по сути своей, одно и то же. Хитрят, зная, что стоящий напротив тоже хитрит.
– Мне такая жизнь не нравится. – Игриво покачала головой, не желая ослаблять хватку. – Я честной буду.
– Будешь. – Согласно кивнул и вслух усмехнулся. – Пока тебя носом в твою честность не ткнут. Ткнут раз, другой, на третий поумнеешь. – Прищурился, глядя в простор, раскрывающийся из панорамного окна его дома. Напряжённо выдохнул, пытаясь от её рук на шее избавиться, а не вышло ничего. Вместе на постели оказались. Она смеялась, всё ещё не понимая, как плохо эта её затея закончится. – Всё, пусти, мне идти нужно. – Проговорил без особого желания двинуться с места, чем Аня обычно и пользовалась.
– Я так и не увидела белого флага. – Смеясь, головой покачала.
– Значит, осадное положение не дало своих плодов. – Сделал за неё вывод и показательно развёл руками.
– Что же мне делать дальше?
– Попробуй последовать моему совету.
– Отступить? Никогда! – Гордо задрала подбородок и оплела ногами его поясницу.
Её смех быстро сошёл на нет и ноги пришлось расцепить. Руки, впрочем, тоже. Шутка должна иметь свои границы, даже если таковой не является. Понятно, что он позволял больше, чем мог, чем должен был. И сам понимал это. Так и сейчас, промолчал, хотя мог одним словом на место её поставить. Впрочем, обычно обходились без слов: взгляда хватало.
– Я приеду завтра. – Проговорил примирительно, но стена непонимания ушла далеко за пределы работы над фундаментом. На этот раз усмехнулся холодно и обидно. – Я не хочу наблюдать твои капризы.
– Значит, ты их больше не увидишь! – Обиженно проворчала Аня, кусая губы, а он пространственно кивнул и ушёл. Всегда уходил первым. Это казалось правильным. Потом только оба поймут, что правильным было не приходить вовсе.
Когда-то давно, за неимением лучшей литературы пришлось прочесть историю любви молоденькой девочкой к вполне состоявшемуся мужчине. На тот момент мозг никак не мог выдать простейшую ассоциацию: что может привлекать взрослого мужика в ребёнке, в, по сути, девочке. Пятнадцать лет – это ведь так мало. Сейчас понял, что в пятнадцать далеко не все продолжают оставаться детьми. Нет, конечно, большая доля наивности, доверчивости остаётся, но мысли о запретном, молодое развитое тело, завершающими штрихами укладываются в восприятии действительности. И он хотел её до ломоты, до поглощающей темноты перед глазами. Хотел, а всё продолжал себя же по рукам бить, не позволяя выйти за точку невозврата. Стоит признать, что каждый раз делать это становилось всё сложнее. Желание отказать кажется призрачным, практически невидимым, будто и нет его вовсе. И она видит это. Видит и идёт напролом.
***
– Держи! – От невесёлых мыслей отвлёк дежурный. Сразу после слов, не позволяя сориентироваться, швырнул в лицо одеяло и подушку, сбивая с насиженного места.
Укутавшись, согревшись, вдруг подумалось, что всё началось не тогда. Нет, там тоже дел наворотила. Неосознанно, не понимала, что творит. А потом был ход. Обдуманный, стратегический. С верным расчётом и предусмотренными лазейками. Надёжный вклад в долгую и счастливую жизнь.
2. Восемь лет назад. 2003 год
– Ты проставляться думаешь или нет?! – Прозвучало будто с угрозой и Аня мысленно простонала несвоевременному замечанию. Впрочем, от самого разговора тоже предпочла бы отделаться, но вместо этого плавно выдохнула, признавая, что чужие слабости нужно уважать.
– Думаю… – Ответила, не особо вдаваясь в подробности.
– Ты плохо думаешь, дорогая, нужно думать исключительно в положительную сторону. Даю наводку: куда идём?
– Ира, я за рулём. Перезвоню как смогу. – Напряжённо стиснула зубы, выруливая, перестраиваясь в нужную для поворота налево полосу.
– Я тебя умоляю, эту колымагу все за версту объезжают! Давай я помогу тебе, давай? – Настойчиво давила, не оставляя вариантов. – Сегодня в восемь. Так?
– У меня завтра сложная фотосессия. – Проговорила, точно зная, что отговорку в зачёт смягчающих обстоятельств не приняли.
– Да ладно, Анют, только место назвать осталось. – Канючила подруга. – Давай быстро и я освобождаю линию.
– Я не знаю…
– Что?
– Не знаю я! Чёрт! М-М-М! – Прорычала гортанным звуком, матерясь сквозь зубы на подрезавший её внедорожник.