Наконец за ними пришли. Македонцы братски обнялись, и Жоаннес твердым голосом произнес:
— Мы готовы.
И больше ни одного слова, ни одного упрека, ни одной жалобы. Конечно, они страдали: Жоаннеса мучила мысль о погибшей любви; Михаил и Паница думали о своей деревне, которую они никогда больше не увидят, о стариках родителях. Но лица их оставались спокойны. Каждый переживал боль в себе и не показывал остальным.
Перед домом Марко при полном боевом параде был выстроен отряд. Легким наклоном головы албанцы приветствовали осужденных. Со всех сторон шумной толпой сбежались женщины и дети. Им было любопытно поглядеть на казнь.
Подошел пышно разодетый Марко, как всегда, в сопровождении леопарда. За ним, переговариваясь между собой, следовали женщины в белых шелковых одеждах. Лица их были тщательно скрыты от посторонних глаз. Вероятно, это были жены бея и их служанки. Весь клан оказался в сборе.
Несколько человек из тех, кому предстояло исполнить приговор, подвели узников к самому краю площадки. Их поставили спиной к пропасти, которой предстояло принять тела несчастных. Ведь на этих голых скалах, где практически нет земли, могилу вырыть невозможно.
Албанцы с карабинами наперевес выстроились шагах в пятнадцати.
Трое молодых людей стояли под ярким солнцем с непокрытыми головами. Руки оставались свободными.
— Готовы? — спросил Марко.
— Да! — ответил за всех Жоаннес.
— Ты просил разрешения самому командовать расстрелом. Я обещал тебе это. Можешь начинать.
— Благодарю тебя за то, что ты не нарушил данного слова.
Выпрямившись, Жоаннес громко, так, что сразу все смолкло, крикнул:
— Солдаты, смирно!
Албанцы, привыкшие к воинской дисциплине, замерли.
— Готовсь! — бесстрастно продолжал юноша.
В полной тишине было слышно лишь щелканье затворов.
— Они действительно великолепные парни! — повторил бей. — Но именно поэтому они и опасны.
— Целься! — продолжал звонким голосом Жоаннес.
Приклады прижались к плечам, и неумолимо грозный ряд стволов уставился в грудь пленникам. Сейчас прозвучит последняя команда, и все будет кончено. Жоаннес поглубже вдохнул, чтобы голос его не сорвался, когда он скажет: «Огонь!..» Албанцы напряженно замерли, держа пальцы на спусковых крючках…
Раздался крик, но не тот, который все ждали. Это был душераздирающий вопль ужаса и отчаяния. Он заполнил, казалось, все пространство:
— Жоаннес! Боже мой, Жоаннес!
В тот же момент кто-то в белом, похожий на привидение, отделился от толпы женщин, окружавших Марко. Все, кто был на площадке, застыли в немом удивлении.
Услышав этот голос, трое друзей вздрогнули, а Жоаннес, почти теряя сознание, прошептал:
— Никея! Моя Никея!
ГЛАВА 8
Бросьте оружие! — Разум возвращается. — Сумасшедшая заговорила. — Необыкновенная смелость. — Спасены! — Марко подчиняется воле безумной. — Идея. — Чтобы отомстить. — Драма переходит в комедию. — Кортеж. — Наконец-то одни! — Река. — Никея идет на разведку. — Уничтожение Салько. — Четыре первых солдата армии независимости.
Никея!.. Да, это была она, его любимая, его единственная, его желанная, его молодая жена, союз с нею обещал быть таким счастливым, а оказался столь кратким и горестным.
Жоаннес так тихо произнес это имя, что никто ничего не услышал, ведь внимание всех обратилось на женщину, что устремилась к осужденным. Люди расступались со смешанным чувством уважения и страха. Сам Марко вздрогнул и опустил голову, словно перед белым призраком, пришедшим отомстить за невинные жертвы Салько.
В возбужденной толпе послышались голоса:
— Безумная идет куда-то! Что она собирается делать?
Девушка сорвала белую чадру[78], прикрывавшую лицо. Прекрасные длинные светлые волосы рассыпались по плечам и окутали, как покрывалом, ее стройную фигуру.
Спотыкаясь на камнях, неровной походкой Никея подошла к солдатам, те все еще держали карабины на изготовку. Под ее взглядом албанцы дрогнули и отступили. Жестом руки отведя в сторону нацеленные на пленников стволы, она властно произнесла:
— Бросьте оружие, или страшное несчастье обрушится на ваши головы!
И храбрые воины, те, кто ничего не боялся в битве, эти безжалостные палачи и мучители, вдруг затрепетали от какого-то суеверного ужаса. Растерянно переглядываясь, они опустили ружейные приклады на землю.
78
Чадра — верхняя одежда женщин мусульманского Востока, состоящая из покрывала во весь рост, которое закрывает голову и лицо, оставляя лишь незначительные отверстия для глаз.