И возражений этой мысли я не нашёл, махнув на всё рукой и рванул вверх. Игнорируя то, что бежал по кускам плоти и крови, благо трактаторы страховали меня от падения, удерживаясь за стены.
Пригнувшись почти к полу, я выскочил из-за угла, тут же открыв огонь по стоящим и скрюченным фигурам. Которых было не меньше десятка! Но они действительно были растеряны, оглушены и перестали быть.
Это… додумать я не успел. Послышался топот, так что я… зарычал, совершенно естественным образом. Видно, звериная часть, присутствующая в каждом из нас, очень не хотела умирать после всего этого. И мистическая была с ней полностью солидарна: трактаторы меняли патроны в метле, опираясь в залитый кровью пол, не давая мне разогнуться, представляя из себя силуэт поменьше и не на высоте человека, неудобный для злодеев.
И на момент, когда троица с ружьями выскочила на площадку, их встретило моё, залитое кровью и не слишком приветливое, как я подозреваю, лицо. И нацеленный ствол метлы, само собой.
Удержаться от выстрела я смог только в последнюю секунду: узнал помощника капитана Протаса. Последний был в странной броне, но тоже меня узнал. Правда, его реакция была… Странной. Он мгновенно перетёк этаким танцевальным па вдоль коридора, растопырив руки. А от них отходили полупрозрачные, светящиеся полусферы. Как я понял, он прикрывал как себя и абордажников Диастриста от моей непроизвольной реакции, так и меня от них.
— Приветствую, мистер Хуманум, — совершенно ровно произнёс он. — Пираты?
— Мертвы. Все, — послышался из-за спины голос Зое. — Это ты, Фик, отжёг! — восхищённо присвистнула она.
А я расслабился. Поднялся, полюбовался на округу, на заляпанного себя. Вдохнул звук крови, пороха и требухи, осознал это… И всё-таки согнулся, сотрясаемый приступом неудержимой рвоты.
13. Котельные неприятности
К счастью или к сожалению, но организм не пожелал отдавать съеденное. Возможно, он предполагал, что следующий приём пищи будет не скоро. А возможно, его сдержанность была связана с тем, что предыдущий приём пищи был довольно давно. Не знаю, честно говоря, да и не слишком интересно. Так что покашляв, скорчившись, с полминуты, я разогнулся. Было мне противно и дурно, но непроизвольных реакций не возникало.
— Мне слегка нездоровится, мистер Протас, — хриплым голосом озвучил я.
— Бывает, мистер Хуманум. Надеюсь — не слишком сильно?
— Не слишком, уже прошло, мистер Протас.
— Отрадно это слышать, мистер Хуманум, потому что я направлялся именно к вам.
— С пиратами мы справились, между прочим! — буркнула Зое. — Фиктор, говоря прямо, — чуть тише пробормотала она, явно излишне, как на мой взгляд.
— Пираты на Диастристе, на текущий момент — не самая большая проблема, миссис. Мистер Хуманум, вы же — корабельный техник и магер?
— Техник, мистер Протас, но как магер я не слишком силён.
— А чувствуются иначе, — озвучил этот джентльмен, заставляя меня задуматься.
Какая-то совершенно непонятная ситуация: на корабле бесчинствуют пираты, но они — «не большая проблема»! Это при том, что даже не пытаясь составить кровавую мозаику из тел воедино, ясно, что эти негодяи — не только и даже не столько пассажиры, взошедшие на Диастрист в Нему. Их просто очевидно больше этих пассажиров, не говоря о том, что маловероятно, что этот отряд пиратов единственный. То есть: Диастрист на текущий момент подвергается абордажу. Неважно, насколько успешному, а важно то, что помощник капитана с отрядом в десять вооружённых матросов стоит рядом со мной и тратит на меня время, тогда как, судя по всему, что я знаю, должен давать отпор негодяям. Но не делает, а его вопрос…
— Что-то с Котельной Диастриста? — обеспокоенно уточнил я, поскольку это было единственным объяснением.
— Котельная и Очаг в порядке, мистер Хуманум, — криво ухмыльнулся мистер Протас. — Беда в том, что Мастер Грани мёртв, а Котельный Мастер недееспособен.
— Как же… — растерянно произнёс я.
— Диверсия, мистер Хуманум. Целью негодяев, проникших на Диастрист как пассажиры, был капитан Корабля и Котельная. С капитаном не вышло, но…
— Я не слишком знаком с вашими механизмами Котельной, но, естественно, помогу, — встряхнулся я.
— Котельная — не слишком большая беда, когда гаснет Очаг, — напомнил сказанное Протас.
— И что, никто… — с уже настоящим ужасом произнёс я, поскольку погасший Очаг — это гибель Воздушного Корабля.
И толку от работающей Котельной никакого: смысла обрабатывать и конвертировать то, чего нет: потухший Очаг не горит, не выдаёт потоки мистических энергий.