Кроме этого, в Котельной было довольно суетно: полдюжины атлантов, явных механиков, не слишком упорядоченно бегали, отключая некритичные механизмы, стараясь сохранить в аккумуляторах последние крохи энергии, выдаваемые гаснущим Очагом. У металлическо-бронзовой стены лежал, сложив руки на груди, явно мёртвый джентльмен, с… пёсьей головой. Мертв он был и по ощущениям, и по цвету кожи, да и по выражению… лица, с вываленным языком и остекленевшими неподвижными глазами. А главное, на белой ткани, на которой он покоился, расплывалось обширное кровавое пятно. Очевидно, Мастер Грани Диастриста, убитый в спину.
А вот Котельный Мастер был жив, но никому, в том числе и ему, от этого не было легче. На полу Котельной лежал расколотый прозрачный шлем-сфера, указывающий на то, что Мастер — «подводник» атлантов. И, на данный момент, обнажённый, покрытый красными пятнами, он метался в бреду в прозрачном вытянутом цилиндре. Поражённый и ксеносной болезнью, и болезнетворными организмами, будучи явно не в состоянии не то, что к работе как Мастер Грани, но даже к разговору и сознательной деятельности.
Рядом с цилиндром суетился уже знакомый мне медик Телесфор, явно с помощью мистики воздействующий на болящего и пичкающий его некими снадобьями, не нарушающими общую целостность цилиндра-защиты.
— Вот, мистер Хуманум, — констатировал обстановку Протас, обводя руками Котельную. — Помощники вам найдутся, да и я буду рядом.
— А почему, если не секрет, мистер Протас?
— Потому что привлечь вас, мистер Хуманум — моя идея. Собственно, про вас из офицеров Диастриста знаю только я. Других идей у товарищей не было, и вот мы с вами тут. И не находите…
— Нахожу, мистер Протас, Очаг гаснет, — согласился я, делая не слишком уверенный шаг к колбе с пламенем.
Не слишком уверенный, потому что я никогда с Очагом не взаимодействовал. Но при всём при этом, мастер Креп давал мне очень доходчивые пояснения, наказывал надевать гоглы, чтобы я видел, что он делает. В своё время мне казалось, что делал он это просто… ну, чтобы побеседовать. Но от этих рассказов не уклонялся — и обижать мастера не хотелось, да и интересно, прямо скажем. Потом я понял, что мастер показывал будущему магеру основы работы с Очагом, но… Именно показывал и именно основы. Полноценным Мастером Грани я не являюсь. Хотя с учётом того, что говорил Протас, да и того, что меня допустили до Очага — выбора-то толком нет.
Подошёл к прозрачной колбе очага, протянул было руки… И тут трактаторы, подобные металлическим тросам, оплели колбу и даже проникли в Генератор Райсха. И я — понял, что и как они пытаются сделать. Точнее — пытаюсь сделать я сам, до момента осознания — неосознанно. И это, в моих условиях, довольно толково.
Очаг я начал чувствовать, как только трактаторы вошли с ним в контакт. А за счёт того, что они — мои эффекторы, я могу, не прилагая чрезмерных усилий (что приведёт к прорыву Грани, уничтожит сначала меня, потом Очаг, и напоследок — Корабль), воздействовать на Пламя, не давая ему перейти в разрушительный пожар, при этом расширяя схлопывающийся канал за Грань, не давай Очагу потухнуть.
И начал, аккуратно, опасаясь. Совершенно не зря: первая же попытка расширить канал привела к тому, что разноцветный поток пламени хаотически заметался, стал лизать стены колбы своими языками, а Генератор Райсха натужно загудел, будучи не в силах обуздать вливающуюся в него энергию. Но, к счастью, пламя как вспыхнуло, так и опало, подчиняясь моим желаниям и стремлениям, воле и трактаторам, проводящим эту субстанцию как некое поле. Безусловно, бешено дёргающийся огонь и близко не был похож на пламя Очага, которым оно должно быть у достойного Мастера Грани. Но, при этом, оно горело, а не угасало. И не разрушало Очаг и Котельную, что было более чем достойно для такого неофита как я.
— Всё же вышло… — зачарованно, почти шёпотом произнёс мистер Протас.
— Вроде — да, — подозреваю, с не слишком разумной улыбкой подтвердил я.
И тут же почувствовал некоторый непорядок. Точнее, один из каналов утилизации энергии, позволяющий мне сохранять баланс пламени Очага, перестал эту энергию потреблять.
— Займитесь котлами, бездельники!!! — громко рявкнул я по привычке, как на гоблинов Вагус Сумбонта. — Прошу про… — начал я уже более тихим и извиняющимся тоном, поняв, что кричу не на гоблинов Сумбонта, а на механиков Диастриста.
— Не за что просить прощения, вы правы, мистер Хуманум, — отметил Протас, что, на удивление, согласно поддержали выкриками засуетившиеся механики.