Вот эта доброта Нины, ее открытость — это исключительная черта Нины, или подобные героини появляются и в других романах?
Да, я думаю, что у меня много героинь такого типа. Например в «Драме о Хильде», о которой мы только говорили. Нина в большей степени невротик. У других это может проявляться не так. Но речь о людях, которых не хотят копнуть глубоко, отворачиваются от неприятностей. У меня много матерей того типа, что, если ребенок ушибся и плачет от боли, они не утешат его, потому что ему реально больно, а постараются отвлечь — вон птичка, смотри, смотри! У меня в романах есть такие и мужчины и женщины, выжиматели счастья, я бы назвала их «катунчиками», они откатывают от себя все неприятное, как обруч. В этом романе мы имеем дело с более дистиллированным вариантом этого типа, но у многих моих персонажей, и у меня самой тоже, есть такая склонность.
Считается, что хорошо освещать своим светом других, вести себя так, чтобы не портить никому настроения. Но еще важнее уметь сказать нет. Вот когда мы смотрим фильмы о войне, мы обычно отождествляем себя с героями, которые переправляют евреев через границу, жертвуют собой и прочее, а сами не отваживаемся сказать нет на родительском собрании в школе! Я уверена, что в конце жизни человек сожалеет не о том, что не попал в Гималаи, а о простых и обычных вещах — что он слишком редко говорил нет, что не назвал подлеца подлецом. Это мне не нравится, на это я не подпишусь. И вот этой силы нет в Нине. Возможно, это женская особенность, не знаю.
Какие из ваших книг ваши дети любят больше всего? Конечно, если они их читали.
У меня есть детская книжка «Анна плюс Йорген — это правда», она до сих пор остается моим наибольшим коммерческим успехом, постоянно переиздается, переведена на многие языки и прочее. И еще одна, «Что с мамой?», которая рассказывает о не такой, как все, маме, о вещах, которые мне известны не понаслышке и которые меня беспокоили. А я всегда пишу о том, что тревожит лично меня, обсуждаю насущные для себя проблемы. Эта мать слишком много пьет, зато разговаривает со своими детьми обо всем, она мало обращает внимания на условности, поэтому концентрируется на главном. Это книга не обо мне и моих детях. Но вопрос в ней ставится так, что они чувствуют, что им дали выговориться. Что к ним отнеслись внимательно. Что выслушали точку зрения детей, которые растут в доме, где жизнь непредсказуема и устроена не так, как считается правильным в обществе. Пожалуй, я назову эту книжку… У меня есть еще одна из ранних, она рассказывает о студенческой жизни в Бергене, они, наверно, могли бы с удовольствием почитать ее сейчас, но я не знаю, читали ли.
Нет, все-таки «Что с мамой?» — вот их любимая книга.