СЕРЖАНТ. Ну, он парил, что давно его к ней ревновал, а тут они остались вдвоём, приревновал...
ВАЛЯ. Кого он приревновал?
СЕРЖАНТ. Его к ней.
ВАЛЯ. Так он с кем, — в смысле, кого любил-то?
СЕРЖАНТ. Его, конечно... Игоря! Не будет же он, кого любит, убивать, — что он, отморозок, что ли...
ВАЛЯ. Так он что, гомик?
СЕРЖАНТ. Ну, видимо, раз Игоря любит...
ВАЛЯ. А как его взяли?
СЕРЖАНТ. Так Аня же выжила, чё, он её ведь как, — так только, — она грохнулась-то больше от страха, а он решил, что отъехала, ну, крови там потеряла, рука, говорят, болталась на соплях, но выжила...
ВАЛЯ. Повезло тогда ему...
СЕРЖАНТ. Да! Игорь-то её навряд ли теперь такую захочет, там на шее шрам, на руке, наверное, тоже... Так что повезло...
Валя долго смотрит на сержанта, видимо, хочет возразить ему, объяснить, что он имел в виду, сказав, что Должанскому повезло, — но, немного поразмыслив, Валя просто улыбается сержанту, который залпом допивает своё пиво.
КАПИТАН. Так, всё, едем! (Сержанту.) Выводи этого! (Вале.) Валя, ты с нами?
ВАЛЯ. Нет, мне отсюда удобней... пойти...
КАПИТАН. Ну, давай тогда...
ВАЛЯ. До свидания, товарищ капитан! (Сержанту.) Пока, Севик!
СЕРЖАНТ. Пока!..
Квартира. Комната.
МАТЬ. Сходи за хлебом, сейчас отец с работы придёт, у нас хлеба нет.
ВАЛЯ. Какой брать?
МАТЬ. Возьми батон «Московский».
ВАЛЯ. А если не будет «Московского»?
МАТЬ. Возьми лаваш тогда.
ВАЛЯ. Лаваш? А не опасно?
МАТЬ. Что не опасно?
ВАЛЯ. Лаваш покупать не опасно?
МАТЬ. А что такого? Лаваш — тот же хлеб! Даже вкуснее!
ВАЛЯ. Даже вкуснее... но у нас же война с ними.
МАТЬ. С кем?
ВАЛЯ. Ну, с теми, кто лаваш делает.
МАТЬ. Ну, и что, эти же здесь живут.
ВАЛЯ. Кто?
МАТЬ. Ну, кто здесь лаваш печёт, из этих кто, — они же здесь живут.
ВАЛЯ. Ну, всё равно, они же одни из них.
МАТЬ. Ну, они ведь не все плохие.
ВАЛЯ. Не все, определённо не все, там даже большинство не плохие, но они все заодно, поэтому они, в принципе, не плохие, мы их поэтому и победить не можем.
МАТЬ. Так что теперь — лаваш не покупать, что ли?!
ВАЛЯ. Ну, не знаю, можно, конечно, рискнуть... Хотя, вот вдруг им сигнал тайный поступит травить лаваши. А лаваши, как ты говоришь, вкуснее нашего хлеба, даже вкусней «Московского», да?
МАТЬ. Да...
ВАЛЯ. Ну, вот, все и разберут... эти лаваши, а потом всё... раз приказали им...
МАТЬ. Но ведь сразу же поймут, кто это сделал!
ВАЛЯ. Конечно, поймут, потом сразу всё понимают... потом, а я вот ещё «до» могу понять и предупредить... потом-то нам уже ни к чему будет это понимание, когда мы уже поедим... их лаваши...
МАТЬ. Я, в принципе, думаю, мы сегодня и без хлеба обойдёмся, я лапши сварила... лапша тот же хлеб, а завтра я сама куплю...
ВАЛЯ. Как скажешь...
МАТЬ. Сама выберу и куплю...
ВАЛЯ. Я всегда умел придумывать какие-нибудь откаряки... с детства, я что не хотел — не делал... и не потому что мне лень... это не причина, вернее, причина, но есть что-то более глубокое, что заставляет лениться, я думаю, что страх... Мне иногда страшно выходить на улицу, страшно... за хлебом, или даже так — прогуляться... вот, а потом уже лень... вот если бы узнать, может, и у страха есть своя причина... Но мне то, что страшно, стало не страшно, потому что я могу от всего придумать откаряк! Даже в школе, в третьем классе, нас начали водить в бассейн, а я боялся воды, у меня мама чуть не утонула когда-то в молодости, ещё до того, как меня родила, видимо, мне это передалось, в смысле, её страх утонуть передался мне, но она, кстати, хорошо плавает и, после того как чуть не утонула, не перестала плавать... а я вот не могу переносить воду, глубокую, — реки, моря... никогда не захожу, даже если по колено... и по мосту ходить не люблю... А в школе... когда нас на физкультуре заставляли ходить в бассейн, я просто не брал с собой сменных плавок, и меня не пускали в бассейн, там по правилам нельзя в бассейне плавать в тех плавках, в которых ходишь... наверное, из-за гигиены, хотя можно ведь и так ходить, — в чистых плавках, и без бассейна, — но это, видимо, не бралось в расчёт, что кто-то может в течение дня ходить в чистых плавках... или ведь можно взять с собой сменные, но грязные плавки и подложить всем плавающим свинью, в виде «насморка»... В общем, я не брал, делал вид, что забыл... Меня ругали, но прогул не ставили, а я делал вид, что так хочу в бассейн, умолял впустить меня в тех, в которых я и так... Но меня не впускали и думали, что так наказывают... Вот, кстати, если о тебе думают, что ты и так наказан, то уже больше и не наказывают... да...