***
Однако я не чувствую пустоту. Не чувствую, как лечу примерно со второго этажа. Я лишь кубарем, собрав траву и песок, качусь по поляне. Теперь я хотя бы понимаю, где мы. Здесь еще минут пятнадцать до заброшенного парка развлечений. Встаю. Вообще не понимаю, как я еще жива, но снова бегу. Снова платформа над рекой. И она кончается, а это плохо. Снова все в распоследний момент. Я прыгаю, понимаю, что могу не достать и просто упасть в воду, но я прыгаю. И хватаюсь снова за край. Я сейчас пошла просто против всего, но я блять жива. Ребята помогают мне забраться обратно. Я очень зла, Эрик, настолько зла, что сейчас разрежу твою тушку и раскидаю части тела по городу, как и хотела. Встаю напротив, пытаясь отдышаться. Он тоже. По виску течет кровь, из носа тоже она, губы избиты, но он все равно чертовски сексуален, и я не смогу убить его, как бы мне этого не хотелось. Я громко вдыхаю и выдыхаю так же, как и Эрик. Небольшая передышка перед продолжением бойни.
— Время.- все еще старается холодно произнести Эрик, не сводя с меня глаз.
— Десять минут до прибытия, — отвечает Фор и я буквально чувствую этот страдальческий взгляд, полный сочувствия. Ну связалась я с тираном, что тут такого, господи. Мы просто в перерывах, как трахаться, пытаемся убить друг друга и это нормально.
— Это больше похоже на охоту.
— В чем-то ты прав. Я зебра. Ты гепард. Но я зебра, немного глупая. Мне все кажется, что ты за мной ухлестываешь.
Я снова наношу удар, бью по тем же местам, чтобы сделать больней.
— Фор, останови их! — вопит какая-то девчонка. Фор наверное пожимает плечами, понимая, что помочь он не сможет, — Ну ты же инструктор!
— Вот именно. Я — инструктор. А они оба Лидеры. Пусть сами разбираются. Особенно, если считать, что у них это в порядке вещей.
Эрик уже не поддается и отвечает со всей злостью. Что, опозорила тебя, да? Неприятно, правда? Между ударами отворачиваюсь от него, не боясь получить нож в спину. Я устала, но эта моя гордость, которая пожирает изнутри. Моя ревность, которую он сам пробудил. Я настолько зла, что готова воспламениться и сжечь здесь всех и все. Настолько мне обидно.
— Десять минут… Десять минут… Десять минут…- тараторю я и поворачиваюсь обратно.
Эрик хватает меня за горло и ударяет спиной об стену. Взвизгиваю и пытаюсь сделать нормальный вдох, но у меня не получается. Он еще раз ударяет меня спиной и наносит удар по лицу. Один за другим, не думая, куда бить, просто главное, чтобы по лицу и все. Я хриплю и пытаюсь выдать хоть один звук протеста, но лишь оказываюсь на полу. Последнее, что вижу — безумные глаза Эрика, а затем его оттаскивают от меня. Голова предательски трещит.
Я слышу Фора. Он орет на Эрика, вбивает его тело в одну из стен вагона. Говорит, что у меня совсем слабый пульс. Последним отключается слух и в мертвой тишине, я вижу Эрика. Моего Эрика с той самой ухмылкой и ярко-выраженными серыми глазами.
А затем — пустота. Жгучая, черная дыра внутри меня, колющая, как острие ножей, что я ношу с собой.
Умерла…
***
========== 8. ==========
***
Три дня назад.
Двое бесстрашных в своей обычной форме буквально залетают в мед корпус Эрудиции. Пытаются отдышаться. На вопросительный взгляд администраторши, русоволосый тараторит.
— Мне нужна Лекси.
Как ни странно нужная девушка только спустилась с лестницы и направилась на в их сторону, заметив знакомое лицо. Увиденное заставило ее ускорится. Она быстро, как только могла на своих невысоких каблучках, подошла к парню и посмотрела на девушку в его руках. Та была бледной, как смерть, вся в крови, неизвестно в своей или чужой, да и неважно было.
— Сколько прошло времени с того как она отключилась?! — в панике женщина бегала глазами по телу девушки, что-то выискивая.
— Десять минут…- слабо ответил парень. Как же ему повезло, что они проезжали какими-то окольными путями около Эрудиции, как же ему повезло…
— Вы опоздали, Эрик…- тихо ответила женщина, — Сердце останавливается после пяти-шести минут. Дальше все остальные органы. Мне жаль. Я не могу помочь.
Тогда это казалось смертью. Опустошением, которое Эрик не хотел вновь чувствовать. Не хотел терять ее. Не хотел причинить ей столько боли. Не хотел держать на руках мертвое тело, бездыханный холодный труп, ждущий пока его похоронят.
Лидеру Бесстрашия не положено плакать. Но сейчас слишком больно. Слишком больно, и от этого слезы сами накатывают с новой волной, капая на ее руки, на которые он смотрит, которые совсем недавно ложились ему на плечи, держали его лицо, брали его руку.
Мысль о самоубийстве не казалась уже такой безумной.
— Вспоминай всех Богов и все молитвы, что знаешь. Я ничего не гарантирую, Эрик.
Это последнее, что он слышал, передавая ее в руки врачей. Он уже потерял надежду, но продолжал молиться, как будто это чем-то поможет, как будто Бог услышит его и поможет. Что за глупость…
Это всего лишь детские сказки, ни более.
***
Наше время.
Больничные палаты в Эрудиции никогда не славились разнообразием. Все одинаково мерзкие, пропахшие медикаментами и спиртом. Во многих пищат аппараты. Так же мерзко и монотонно, словно метроном. При пробуждении вы хотите заснуть обратно. Вы словно вампир прячетесь от дневного света, потому что многие окна тут в пол. Некоторым везет. Они настолько больны, что свет приглушен, а шторы задвинуты, чтобы психика совсем не ошалела, а организм не пришел в шок. Ну или для чего оно там?
Эрик осторожно берет руку девушки, боясь совсем навредить, но врач заверил — хуже не будет и то, что она еще жива, гребанное чудо. Это просто чудо. Из мыслей о существовании Бога и вообще существования как таковых «чудес» его вывело движение. Ее пальцы осторожно сжали его ладонь. Она серьезно жива. А он до сих пор поверить не может. Осторожно касается губами ее руки и пальцев, стараясь не дышать. Он серьезно боится. Звучит глупо, не правда ли? Особенно по отношению к Эрику.
Как и сейчас, прошлые часы он провел здесь. Когда его старая подруга Лекси сообщила, что девчонка начала дышать, он просто зарыдал. Серьезно зарыдал, не то от счастья, не то от переизбытка чувств.
В палату осторожно заходит та самая девушка, что помогла Эрику в основном дальше существовать.
— Тебе стоит отдохнуть. Возвраща…
— Нет.
— Эрик… — она встает позади него, — Она очнется, и как только очнется я сообщу тебе первым, — брюнетка осторожно кладет руку парню на плечо, но затем убирает ее, роясь в кармане, — Хотя знаешь что? — она крутит в руках небольшой шприц.
— Что это? — он недоверчиво осматривает девушку в белом халате, слегка хмурясь. Он действительно устал, но он не позволяет себе спать ни минуты.
— Успокоительное. Тебя выключит на несколько часов. Все в порядке, — она осторожно вводит иглу в плечо.
— И когда оно… А вот и оно…- такое чувство будто ты пьян. Он удобно устраивает свою голову у девушки, уже давно напичканной разными обезболивающими и успокоительными, на коленях и действительно засыпает, но не на несколько часов. Вот же чертовка…
POV Мира.
Я немного приоткрываю глаза. Я, блять, так рада, что я вообще их открываю! В нос сразу ударяет запах дешевых таблеток, а голова уже благим матом просит выключит то, что пищит. Я чувствую небольшую тяжесть на ногах, но сами ноги с трудом ощущаю. Приподнимаюсь, принимая сидячее положение. На коленях у меня спит Эрик. Держит своей лапой мою руку, которую я тут же освобождаю. Господи. Я с трудом ощущаю свое тело. Полагаю продолжительное нахождение в лежачем положении дало о себе знать. Я надеюсь, что это от лежачего положения, а не от последствий — все же я умерла и воскресла. Наконец получается шевелить пальцами. Кладу руку Эрику на щеку, затем провожу по ней пальцами, тот хмурится, но не просыпается. Неудивительно, в нас обоих нормальная доза успокоительного, или я не знаю, но это первое, что пришло в голову. Во мне так точно лекарств — не расплатишься.