–Артур, это немыслимо! Это фантастично! Это так красиво!
Воды озера плыли у меня перед глазами, мне причудилось, что Безымянная стала ярче и пульсирует в такт моему сердцу. А оно у меня рвалось наружу и как рвалось! Эти слова отражали всю мою жизнь, всю меня целиком и то, что я испытывала к сидевшему рядом мужчине.
– Тебе понравилось? – Его глаза блестели водами озера. – Я рад, ты первая, кому я его прочёл.
– А как же Морган? Я думала, что ты с ним многим делишься.
– Это слишком личное… но я ему не воспрещаю читать самому. Вот читаю я крайне редко и не всем.
– Так мне повезло? – шутливо заметила я.
– Выходит, что так.
О, Создатель! Каковы были его глаза в тот момент! В них я видела себя и то, на что боялась надеяться, то на что был наложен запрет от рождения моего до самой смерти.
Его взгляд мгновенно слетел с моего лица и устремился в небо. Страница лежала рядом, забытая Артуром, теперь он был поглощён небом.
– Смотри! Она сейчас выглянет! Карл не ошибся! Этот старик умнее всех на свете! – Его рука взлетела в воздух и натянутой стрелой указывала мне на предстоящее событие. – Лиза, смотри!
Я заметила, как образовался просвет аккурат над самим озером. Небо на глазах стало менять окраску из тусклых серо-чёрных оттенков, переходя в фиолетовые и малиновые разводы. Тучи нехотя расходились в стороны, как занавес на сцене, представляя примадонну ночного небосвода.
Луна проглянула частично, яркая, как куриный желток, и жеманная, как кокетка. Ленивые тучки всё-таки соизволили расчистить ночной красавице пьедестал, и она предстала лесу Уолверта в невообразимом величии. Громадная золотая сфера в обрамлении красного свечения! Никогда в жизни не видела и не подозревала о подобном явлении.
– Разве такое бывает? – спросила я вслух у самой себя.
– Это Королевская Луна, – объяснил мне Артур, его голос был переполнен восхищением. – Карл мне все уши прожужжал о ней. Он сказал, что такое событие бывает лишь раз в три тысячи лет. Всех тонкостей я не запомнил, он объяснял мне о каком-то пересечении с другими планетами и ещё с чем-то. Я никогда не отличался прилежанием к астрономической науке. Но эта Луна особенна, она называется Королевской из-за красного ореола. Это явление покруче парада планет и солнечных затмений. Надеюсь, Карл, не проспал его. Он днями и ночами бредил мыслью, увидеть её собственными глазами.
Я надеялась, что небесная красавица ещё какое-то время будет пребывать в поле нашей видимости, от подобной картины невозможно было оторвать взгляд. А осознать, что предыдущие люди, взиравшие на Королевскую Луну с открытыми ртами, как мы с Артуром, жили три тысячи лет назад, это было подобно сильнейшему головокружению и шоку.
Луна, очевидно, чувствуя наше ошеломление, сжалилась над нами и вскоре скрылась за довольными тучами, забившими своими телами то место, откуда на Безымянную пролился свет трех тысячелетий. Небо вновь вернуло себе печальные одежды, а я всё ещё всматривалась вверх.
– Артур, – обратилась я к мужчине, что вновь сел подле меня. – Только теперь я задумалась: сколько же насыщенных цветов радуги досталось ночи! Синий, зеленый, фиолетовый. Даже красный, самый импульсивный, ловит моменты и отчаянно суётся багровой авантюрой в первые и последние ноты темноты. А каков купаж цветов в тёмный период суток! Вязкие, как древесная смола и приторно-сладкие, как цветочный мёд в августе – соцветия ночи по вкусу не всякому. Но гурманы всё же есть, а среди них верные почитатели и обожатели. И пусть дневной поре досталось больше акварели с радужного моста, ночь отхватила, поистине томную и захватывающую палитру жизни.
Его пальцы, подчинившиеся какому-то внутреннему порыву, дотронулись до моих волос, непослушно лезших в лицо и, зачерпнув несколько прядей, откинули в сторону. Он приблизился, это смущало до чёртиков, но в тоже время внутри меня росло желание старое, как мир, и неудержимое, как луна с красным кантом. Сердечный ритм, вмиг взбунтовавшись, ускорил ток крови, наполняя тело иглами адреналина и нестерпимым жаром.
– У тебя глаза сейчас цвета гранатового мёда, – выдохнул он, его лицо отделяла от моего невидимая преграда. Аромат кардамона усилился во стократ, устремляясь внутрь меня.
– Разве такой существует? – едва слышно вымолвила я. Барабан сердца сошёл с ума, заглушая все звуки вокруг и заполоняя голову бешеной чечёткой.
– Раз я вижу, значит, существует. – Произнесли его губы. – Твои глаза. Такие же необыкновенные, как и ты сама.
Он поцеловал меня, преграда рассыпалась и я отозвалась ему.
XVIII
Пят. future