Белый свет был не просто не мил, но противен. Но Марк не стал пробовать второй раз прыгать с балкона. Даже мысли такой не промелькнула, как будто он и не пытался этого сделать. Он понял, что это похмелье. И лечится оно обильным принятием жидкости. Но сразу оно не проходит, поэтому придется потерпеть, помучиться. «Стоят ли эти муки того, чтобы расслабиться на час-другой?» - подумал Марк. И вообще странный способ ухода от проблем. Да, расслабляешься, но потом последует расплата. И решил, что больше он не возьмет в рот ни капли спиртного.
В комнате было тихо, как в склепе, если бы не звуки, которые доносились с улицы. Значит, жизнь не закончилась, но это чужая, не его жизнь, совершенно не понятная ему. У него не было ни телевизора, ни музыкальных колонок. Он понятия не имел не только о том, что творится в мире и в стране, но даже у него под боком, под балконом его квартиры. И нисколько не сожалел об этом. Разве это может как-то отразиться на его жизни? А музыка раздражала его, она ему навязывала какие-то чувства, ощущения, которые он считал не нужными для себя, они ломали его привычный настрой. Это он считал насилием над собой.
Чем же он занимался теперь в новой своей жизни, которую он презирал до этого и был уверен, что у него никогда не будет этой жизни в реальном мире, в реальной квартире? Он был выброшен из того мира, вход туда ему был закрыт навсегда. И он принял это как должное. Он был виноват и его наказали вполне справедливо. Он понимал, что больше уже не живет, а существует лишь как биологический организм, который нужно кормить, давать ему воду и позволять справлять нужду. А разве нужны амёбе мысли и чувства? Она прекрасно обходится без них. Он был жив и одновременно мертв, потому что в нем не было ни мыслей, ни желаний, лишь элементарные ощущения холода и тепла, голода и жажды, и потребности отправиться на унитаз. Но пришло время, когда он подумал о том, что нужно выбраться из своей скорлупы, потому что холодильник его был пуст, а к мукам голода он не был готов.
Первое посещение магазина потрясло его. Столько народу и на одной площадке и все они заняты собой, но легко вступают в коммуникацию с другими.
Никому не было до него никакого дела. Каждый жил своей жизнью и считал свою жизнь единственно правильной. Иначе они не держались бы так уверенно, демонстрируя на каждом шагу, что они знают, что делают.
Он бродил вдоль полок и рядов с товарами. Целой жизни не хватит, чтобы перепробовать всё это. И зачем тогда всё это? Оставить только самое необходимое, востребованное. А ведь всё это производится, завозится, продается. Назначение многих товаров-продуктов он даже не знал. И подумал о том, что если бы все продукты свести до необходимого минимума, сколько бы энергии, людей, производственных мощностей освободилось.
Макс покупал только самое необходимое и знакомое: хлеб, кефир, кофе, чай, сахар, сыр, колбасу. Он вспомнил, что существует еще доставка, которая избавляет от необходимости ходить по магазинам. И можно сделать заказ, не выходя из дома. Он взял смартфон и тут же отшвырнул его. Ощущение было такое, что в его ладони оказалась извивающаяся змея. Смартфон упал на пол, и Марк топтал его каблуками до тех пор, пока не превратил в кучу мусора, которую он, морщась от отвращения, смел в совок и высыпал в помойное ведро.
Наступил день, когда он обнаружил, что средств на его карте осталось очень мало. Что в общем-то не удивило его. Насколько он не был далек от жизни, но всё-таки понимал, что деньги сами по себе не появляются. В той жизни он зарабатывал не так уж и много. Через несколько дней он окажется на нуле. И что тогда? Идти рыться в мусорных баках?
У него ничего не будет кушать. А потом его выкинут из квартиры, потому что он не будет оплачивать счета. И остается ему один путь на свалку или куда-то к бомжам.
Вывод напрашивался сам собой – идти работать. Но тут он оказывался в полном мраке, поскольку до этого нигде не работал ни единого часа и ничего не умел, за что ему платили бы деньги. Единственной его ниточкой, связывающей с реальностью, был Анатолий. И во время его очередного визита он спросил:
- Анатолий! Мне бы куда-нибудь на работу устроиться. Можешь что-нибудь посоветовать?
- Молодец! Работа и калечит, и лечит. Я вообще не понимаю на что ты живешь.
- Теперь уже ни на что. Улетел последний рубль. Так что я на мели. Или, как ты говоришь, в полной заднице.
- Что ты умеешь, Марк?
- Ничего.
- Как ничего? Ты нигде не работал, не учился?
- Нигде.
- Ну, ты же вроде, как блогер – хакер?
- Это исключено.
- Почему?
- Это не обсуждается.
- Знаешь, я работаю в ЖКХ. Сейчас позвоню Ирине Анатольевне. Это наш директор.