Выбрать главу

Несмотря на некоторую сумбурность высказывания, Тонкс всё поняла и кивнула головой в знак согласия.

— Ведь ты хочешь мне помочь? — снова спросил Гарри и получил в ответ новый кивок. — Мы будем заниматься каждый день, пока у меня не начнёт получаться, — приказным тоном добавил юноша, и вокруг него засветилась аура силы.

Девушка опять кивнула. Слёзы уже не текли из её глаз.

— Я люблю тебя, — прошептала она, обнимая Гарри.

— Я знаю. Но ты должна забыть об этом на время тренировок, иначе мы не добьёмся нужных результатов. Хорошо?

— Хорошо, — Тонкс уже окончательно пришла в себя. — Может, останешься со мной на ночь?

— Конечно. Но только в моей комнате. И только чтобы поспать. Я ведь больной, — расслабившись, пошутил Гарри.

— Да, да. Но, думаю, небольшой массаж тебе не помешает, — лукаво улыбнулась она.

— А вот и моя девочка вернулась! Ты снова улыбаешься. Пошли вниз, обрадуем Луни. А потом ты расскажешь, где я ошибся.

Сидя на кухне, они проанализировали дуэль и пришли к выводу, что Гарри нужно поработать над точностью попадания по движущимся целям и научиться предвидеть ходы противника.

На следующий день Поттер не смог заниматься практикой боя, сломанные кости ещё давали о себе знать. Поэтому он всё свободное время провёл за книгами, выискивая сведения о тактике поединков, и нашёл немало полезных подсказок и ходов.

Глава 7. Поединки

До начала учебного года оставалась всего неделя. Гарри все каникулы занимался дни напролёт и даже не заметил приближения нового учебного года. Книги, тренировки сменяли друг друга. Параллельно шла и подготовка к сдаче ТРИТОНов.

С головой уйдя в приобретение новых знаний, Гарри очень удивился, когда к нему в комнату вошла Тонкс.

— Привет, Гарри. Как дела? Я не видела тебя сегодня целый день.

— Целый день? Чёрт! А я, вот, учусь, — сказал он, показывая на кучу тяжёлых фолиантов.

— Может, сделаешь перерыв? Я с удовольствием тебе с этим помогу, — нежно проворковала девушка.

— Тебе сложно отказать, — ответил улыбкой на приглашение Гарри и страстно поцеловал ведьму.

Они даже не догадывались, что в это самое время в гостиную парой этажей ниже, где скучал Люпин, вошли Грюм с Дамблдором.

— Ремус, где Нимфадора? — спросил директор.

— Зачем она вам? — отозвался обротень.

— Скоро начнётся собрание Ордена. Все должны подойти с минуты на минуту.

Люпин пожал плечами.

— Где–то в доме. Может наверху, а может на кухне, — ничем не выдавая своего беспокойства, проговорил он.

Волшебный глаз Грюма при этих словах посмотрел наверх.

— Она подошла к комнате Поттера и… Мантикора её забери, она исчезла. Я её больше не вижу, — прорычал его хозяин.

Тут в гостиную шумно ввалились остальные прибывшие члены Ордена: Молли и Артур Уизли, Фред с Джорджем, Рон, Джинни, Гермиона, Кингсли и Снейп. Застав озадаченных и встревоженных волшебников, они тоже притихли. Прошло не меньше пятнадцати минут, как Дамблдор обратился к бывшему мракоборцу:

— Скажи, Аластор, она по–прежнему в его комнате?

— Этого я не могу сказать точно. Я не вижу, что творится там внутри.

— Такое возможно? — искренне удивился директор.

— Вероятно, они закрылись и зачаровали стены и пол в комнате, — выплюнул Снейп.

— Угу, — протянул Дамблдор, что–то решая. — Пожалуй, я пойду за ней.

Ремус про себя на все корки крыл Гарри с Тонкс, так не вовремя затеявших любовные игры, и Дамблдора с его собранием.

К счастью, любовники всего лишь разговаривали, обсуждая свой последний поединок. Правда, рука юноши покоилась на плече девушки, а её голова склонилась к его плечу. В таком виде их и застал вошедший в комнату директор Хогвартса. В глазах Дамблдора мелькнула тень неудовольствия, и он холодно приказал:

— Мисс Тонкс, пройдёмте со мной. Гарри, а ты останешься тут.

Метаморфиня последовала вниз, а Поттер в недоумёнии остался сидеть на кровати.

Спустя несколько мгновений Гарри, придя в себя, сорвался со своего места и рванул вслед за волшебниками. Дойдя до двери в гостиную, он заглянул в комнату и увидел, как Дамблдор у всех на глазах отчитывает девушку:

— Тонкс, как ты могла! Я доверял тебе! А ты… Как ты могла соблазнить его?

Ведьма стояла, еле сдерживая слёзы.