В воздухе нависло напряжение и волнение. Посмотрел на Алексея. Это был совсем другой человек. В его глазах видел злобу и ненависть. Губы сжались, и рот исчез. У него забрали тех, кого он так любил, и он был готов на всё ради отмщения.
— Лёш… мы поможем тебе в этом, — сказала девушка мягким голосом и положила ему руку на плечо. Наш водитель ничего никому не ответил, продолжая вести автобус.
Пара десятков минут спустя Алексей мягко притормозил, молча вышел из салона и спокойно дополнил исчезающее количество бензина в баке припасенной канистрой. С такой громадиной, укрепленной броней, топливо сгорало гораздо быстрее.
— Вот бы хватило туда и обратно, — вырвалось тихо у него изо рта, когда он выбрасывал последнюю канистру за обочину. — А если нет, то берегитесь, твари, стоящие на моём пути обратно к базе. Не оставлю ни одного из вас в живых.
Поля за окном не кончались, и приближение города всё более ярко становилось мечтой, нежели ожиданием. Захаров множество раз крутил карту перед собой и складывалось впечатление, что он в ней запутался, ведь Трудовое не должно быть далеко. Не помню, сколько мы уже ехали. Лере надоело сидеть в одиночестве в своём углу, и она подсела ко мне, положив голову мне на плечо. Аромат её волос сводил меня с ума. Обнял её и прижал поближе к себе. В этот момент поймал взгляд Алексея. Он, улыбаясь, смотрел на нас, игнорируя дорогу, но был очень усталым, чтобы сказать об этом, и закрыл глаза. Поездка утомила всех нас.
Интересно, как она ловко следит за личной гигиеной в такой апокалипсис?
В идеале мы должны были достать еды, набить голодные желудки и найти место для ночлега, утром же возвращаться на базу. План трещал по швам и рвался после сожженной войной и пожарами третьей деревни по счету, которую проезжали. Военные пытались навести порядок в населенных пунктах, где особенно остро стояла проблема нападения этих жутких тварей, но все методы обратились против них самих: разрушенные строения и огромное число жертв сопровождали их везде. Они были в меньшинстве, и поэтому победа была не на их стороне, несмотря на тяжёлое вооружение.
Алексей больше нашего понимал, что необходимо передохнуть, но останавливаться в этих местах было сродни самоубийству, и он упрямо продолжал давить на педали автобуса. И бодрость он безуспешно пытался найти в сигаретах, которые курил в немыслимых количествах. Сам же от взгляда на все эти ужасы даже забыл о своём небольшом пристрастии. Редко поддавался данной вредной привычке раньше, до пришествия страшилищ, сейчас же не хотелось прикасаться к этим злосчастным белым трубочкам вообще.
— База вызывает «Последнюю Надежду», ответьте! База вызывает «Последнюю надежду», ответьте! Приём! Меня кто-либо слышит?
— Тс-с!.. — неожиданно возникли помехи и сигнал с базой прервался. — Вы пожалеете о том, что оказались здесь!
— Что там, внизу? Смотрите, парни!
— Оно… приближается!..
— О, нет! Пилот! Бери влево, скорее!
— Черт мы подбиты, мы падаем! Штаб, штаб мы падаем! Наши координаты…
— А-а-а-а-а-а!
Оглушенный, с мутной пеленой на глазах, лежал возле вертолёта и вижу, как меня окружали эти самые монстры. Их скопилось десятки и сотни, их тьма, они смешивались в один большой невнятный объект, враждебный, готовый поглотить меня в любую секунду… Пока взгляд не различил самого большого, жуткого, похожего на…
Проснулся оттого, что Алексей громко кашлял. Открыв глаза, сосредоточил на нём взгляд — выглядел он неважно. Сухой кашель, как при ангине, или гриппе, но была ли это простуда? Инфекция?.. Эта мысль пронеслась в моей голове, как пуля. Перво-наперво испугался, не больны ли мы с Лерой? Неужели Алексей заразился? Рука машинально потянулась к пистолету, сам не знаю почему.
— О, ты проснулся! Ну и здорово тебя трясло! — обеспокоенно посмотрев на меня, сказал Алексей.
— Сколько сейчас времени?
— Время на часах 21:21, — ответил он, покашливая в руку. — Ты прямо-таки помешан на времени. Знаешь ли, это не нормально.
— А с тобой что? Ты болен?
— Да пустяки. Простыл, наверное. — Он закурил ещё одну сигарету.
Сигареты! Он же за этот день выкурил почти всю пачку. Уж думал, что у него инфекция и он заражен, а он просто злостный курильщик. Как было глупо подозревать его в этом. И как счастлив, зная, что ошибался. Эти сны когда-нибудь сведут меня с ума.