Изредка дорога ответвлялась в деревенские посёлки и просто съезды в лес, в грибные места, но мы не отваживались сворачивать с выбранного пути. Трудовое мы наверняка прошли и теперь двигались, судя по знакам, в город-имя Артём. Встречали мы и оставляли за собой несколько малых мостов, горбатой аркой высящихся над вяло текущими реками и речушками приморского края. За всё время пути не встретили ни одного подающего жизненные сигналы существа: ни человека, ни монстра.
— Неужели больше никто не смог выжить? — грустно подметила голосом Лера, поправляя винтовку.
— Когда впервые очнулся после той аварии, двинулся дальше по дороге, — повседневным тоном отвечал ей Захаров. — Ирония в том, что мы не доехали какой-то километр, чтобы упереться в эту пробку. Она сворачивала в Трудовое, и я быстро как мог своим ходом добрался туда. Так вот, к чему это всё вам рассказываю? На подъезде было множество домиков, из их труб валил дым. Стучался и кричал, просил о помощи и прибежище, твердил о том, что я человек и не причиню им вреда, но они даже из окон не высовывались. Запуганные, загнанные в угол, они всеми силами старались выжить самостоятельно и ни за что не собирались верить чужакам. Мне оставалось только плестись дальше. Ближе к городу замечал движение в окнах многоэтажек, горение свечей. Но как только за время брождения по городу заметил толпу этих существ, повернул обратно. В дробовике было слишком мало патронов для того, чтобы противостоять хоть кому бы то ни было, — Алексей, закончив, попросил сделать привал на японском внедорожнике, и достал сигарету. — Думаю, в живых остались те, кого не успели достать эти кровожадные сволочи, — подытожил он и выпустил изо рта густой серый дым.
Опухоль на его ноге уменьшилась за день до нашего появления, и он нормально передвигался, разве что пока не мог бежать. Такие долгие прогулки однозначно не скажутся положительно на состоянии его лодыжки, но мы двигались вперёд ради общей благородной миссии: выжить и, если возникнет такая возможность, помочь выжить другим. Усердие, прикладываемое к преодолению пути, оправдывалось риском внезапного нападения монстров, и понимание этого давало силы. Совершенно каждый день с начала катастрофы мы не понимали, что ждало впереди, с кем столкнемся и как это повлияет на нашу судьбу. Мы лабораторные хомячки, которых невозмутимые ничем научные сотрудники помещали в различные непригодные для жизни условия, наблюдая и записывая наши реакции. Ничуть не сомневался, что это эксперимент. Возможно, он вышел из-под контроля тех самых «ученых», но факт намеренного создания этих жутких существ для последующих наблюдений и оценки их опасности подтверждало наличие на этой планете извергов, тиранов — людей гораздо опаснее и хуже этих пробирочных выродков.
На улице тем временем вечерело и дул холодный ветер.
— Неужели снова начинается гроза⁈ — возмущался Алексей, пытаясь надеть капюшон добытой им серо-зелёной толстовки и укрыться от ветра.
— Где попробуем переждать? — спросила Лера, прижимаясь ко мне от холода, невзирая на тёплую кофту, которая на ней была. Обнял её в ответ покрепче, боясь, что она имела все щансы простудится и заболеть, сильнее нападения на неё чудовищ.
— Давайте найдем машину побольше, чтобы поместиться в ней вместе с вещами.
— Хорошо, задача ясна, давайте разделимся и поищем прежде, чем начнётся дождь!
Поиски не затянулись надолго, и буквально через пару минут мы уже сидели в очень удобном фургоне. Капли, тарабанящие по металлическому остову и стекающие ручьями по стеклу, появились тогда, когда мы расположились в салоне и успели отдохнуть от утомительной ходьбы почти целый день.
— Проклятье, как же дует! — заметил дрожащим голосом Алексей, крутя рычаг закрытия стекла на месте водителя, выбранное им для себя и своей опухшей ноги как самое уютное.
Мы с Валерией совсем не возражали и уместились каждый на паре сидений в салоне, расслабленно вытянув ноги вперёд. Это был небольшой фургон, новый и совершенно пустой, примерно на десять человек; места в нём было более чем достаточно для троих даже с учётом размещения наворованных Алексеем вещей. К слову, взять некоторые из них с собой мы с девушкой были единогласно против, но единственных «компаньонов» и важных для него предметов в период четырех дней прозябания соло, мы лишать не хотели. Если будет угрожать опасность, в которой этот груз нас подставит, между собой мы понимали, что всегда можно бросить его и бежать. Важные вещи, такие как еда и чистая одежда, припрятали в сумку и рюкзак, так что мы не лишимся чего-то важного и не станем скучать и переживать по этому поводу. Главное, чтобы и Захаров это когда-нибудь понял, потому что несколько освежителей и игрушек, чужие вещи личной гигиены и попрыгунчики ещё наверняка никому не помогли выжить. Не в этой ситуации. Не в таком положении мы сейчас, чтобы отдаваться развлечению.