Выбрать главу

— Уж вы не скрывайтесь! Я все вижу… Вы к ней неравнодушны… Если б я был помоложе, то непременно ее бы похитил отсюда… А вы только смотрите!

Затем Заелов нарисовал на двери довольно неумело женскую фигуру без ног и подписал «Мариам — будущая супруга капитана Иловлина». Лицо вышло кривое и ни капли не похоже на оригинал, но когда он намазал ей большие глаза, то лицо приняло сразу такое неприятное выражение, что Вьюшин воскликнул: «Экая ведьма! Только метлы недостает…» В одном только Иловлине шутки о Мариам не вызывали смеха. С наступлением вечера офицеры надели полушубки и пошли немного прогуляться о отцом Андреем.

VII

В воздухе было морозно и тихо. Слежавшийся на дороге снег скрипел под сапогами. По направлению к Эрзеруму тянулась долина, покрытая белым, нетронутым снегом, матовая поверхность которого случайно искрилась от лучей луны; только в нескольких направлениях извивались и чернелись глубокие следы чьих-то ног. Нежные и округленные тени, точно воздушные берега, окаймляли вдали это серебряное озеро, а там, далее, было уже совсем темно… К этой картине больше всего шло безмолвие… Небо было чисто, и тысячи звезд светили дрожащими, холодными огнями в его темном пространстве. Над Эрзерумом держалось слабое зарево от вечерних огней, и в одном месте что-то то сверкало, то тухло.

— Эко небо какое чистое! — сказал отец Андрей. — Мир на небе, да на земле его нет.

— Да, — заметил Вьюшин, — пора бы в Россию…

— То-то вот и есть, господа вояки! Воюете, воюете, а потом и видите, что мир лучше… Кажется, чего лучше мира и спокойствия, а вы кровь проливаете. Оттого и болезни идут, ибо поднявший меч от него и погибнет [15].

— Теперь ведь святки, господа, — заметил Заелов, — деревенские девки в зеркало смотрят, воск льют… имена спрашивают у прохожих. А тут вместо красной девицы на буйвола наткнешься или на стаю собак.

— Это хорошо еще, — возразил Вьюшин, — если на буйвола… А если на турок? Вдруг им придет фантазия вылазку да ночное нападение. Вот тебе и будет суженый да ряженый…

— Ну, прощайте, господа! Девять часов, пора и домой, а то застынете… — сказал отец Андрей…

— А мы вас проводим, батюшка…

И вся компания, за исключением Вьюшина, который сослался на усталость, потянулась в дом бека…

В этом доме все было тихо. Только в одном слабо освещенном окне мелькали чьи-то тени. Все вошли в комнату к отцу Андрею.

— Милости просим, — сказал священник, зажигая свечу, — я сейчас пойду распорядиться кое о чем…

Заелов закурил папироску, а Иловлин сел и задумался. Он чувствовал какую-то тяжесть во всем теле, и в голове его беспорядочно пробегали отрывистые мысли: «десять фунтов свечей Порошину», «голова болит», «мир и звезды», «отец Андрей», «кладбище»…

В соседней комнате, где помещался фельдшер и прислуга, кто-то вполголоса, мерно и однообразно рассказывал сказку про несчастного Ивана.

— Пришел он к одному богатому мужику и спрашивает: не наймет ли кто меня на работу? — «Что тебе в год за работу?» — «За три года — полтора гроша…» Удивился хозяин и говорит: «Оставайся». Остался Иван и работал усердно; так три года и миновали. Хозяин и говорит: «На тебе, Иван, что заработал, — полтора гроша». Взял несчастный Иван полтора гроша и пошел куда глаза глядят. Шел, шел; лесом шел; полем шел; аж устал. Устал Иван, и захотелось ему напиться. Видит курган, а на том кургане верба стоит. И говорит он сам себе: «Взойду я на тот курган, потому где верба — там и вода, стало быть…» И взошел только, братцы мои, на курган — и видит глубокий колодец, и в колодце том глубоко, глубоко вода блещет. Как тут быть? Пить хочется, а припаса того, чтобы воду добыть, нет. И сказал себе Иван: «Брошу я эти полтора гроша в колодец. Если хозяин меня рассчитал за труды мои по милости божией, то должны они, гроши те, выскочить назад; а если не рассчитал он меня по милости божией, то гроши так там и останутся…» Бросил он гроши в воду, а они как пошли ко дну, так назад и не возвращались. И решил тогда Иван, что мало он служил своему хозяину, и пошел опять к нему. «Возьми, говорит, опять меня в работники…» А хозяин ухватился за него, потому работник хороший. «Что тебе, говорит, за год?» — «За два года — грош». — «Хорошо, говорит, оставайся». И стал жить Иван опять в работниках. Два года верно служил, грош получил и попрощался. Попрощался и к этому самому колодцу пошел и как кинул он туда грош, так оттуда как плеснуло, так обе дачи и выкинуло. И взял несчастный Иван свои два с половиной гроша и решил, что…

вернуться

15

Вариант выражения из Евангелия от Матфея: «Взявшие меч — мечом погибнут».