Десять хозяев крыс подошли к стартовому месту ипподрома и, открывая свои клетки и коробки, установленные на десяти высоких столиках, принялись доставать грызунов, готовить к бегам. Роди осторожно взял Боливара за бока, посадил его в коляску и затянул мизерный ремень на его туловище. Незатейливый привод действовал довольно просто: крыса крутила колеса своими лапками подобно любому инвалиду, потерявшему или не чувствующему свои ноги. Условие же одно: никакой электроники, бегун должен двигать «транспорт» своими силами.
Роди установил коляску с крысой на стартовую площадку, которая представляла собой отдельный боксик. По сигналу судьи передняя створка открывалась, и крысы начинали гонку по коридорчику, который примерно в середине дистанции выходил на общую дорожку. Далее имелось препятствие – небольшой подъем и резкий спуск в конце с водной преградой глубиной в дюйм глубиной.
Парень, которого звали Андреас, поставил свою коляску с грызуном в бокс и, посмотрев на супер-крысу Брокера, шутливо крикнул:
– Эй, Тэди! Что за самокат ты себе смастерил? Блестит, как летающая тарелка. Обтекатели, что ли, приляпал? Твой слон ненароком может продавить днище.
Хозяева бегунов засмеялись.
– Если эта крыса случайно нагадит, то днище точно провалится, – добавил Жозеф, еще один хозяин крысы, участвующей в седьмом забеге.
– Помолчал бы, придурок. Это самая дорогая коляска в этом драном городе. Что я, дурак, что ли, сам мастерить все своими руками? Лучше замени своего хиляка на что-то приближенное к моему бойцу. Ну-ка, Буцефал, покажи этому уродцу свои мускулы.
Мощный грызун словно культурист поднял и развел в стороны лапы, после чего согнул их в локтях. Набухли большие, в крысиных рамках, конечно, бицепсы. Представление подействовало, никто больше не произнес и слова. Подошел главный рефери и громко сказал:
– Сеньоры, прошу покинуть место возле ипподрома. Отойдите за барьер.
Когда все отступили, он взял спустившийся с потолка микрофон и, намеренно затянуто, гнусавым голосом, начал объявлять следующий забег:
– Сеньорыыы и сеньориты, седьмооой забег. Ставки пять к одномууу на победителя. Первая дорожкааа – Кошкодав. Втораяаа – Буцефал. Третьяаа – Боливар. Четвертаяаа….
Пока судья перечислял бегунов, П. Алекс размышляя, беспокоился:
«Наверное, Элизабет совсем заждалась. Почему не разрешают сюда вход с собаками? Торчит теперь на улице перед дверьми. Жара, как бы что не перегрелось. Впрочем, ей не привыкать. Лишь бы не приставала к кому попало со своими приколами или вопросами, не ввязывалась бы в неприятности».
Из раздумий его вывел сильный свет, упавший сверху. Зал притих.
– Заканчиваем делать ставки… Ставок больше нет… – Хлопнули решетки, перекрывая кассовые окна. Рефери махнул рукой. Раздался резкий грубоватый звук стартовой сирены. Створки боксов резко распахнулись, крысы принялись усиленно работать лапами. Бегуны начали разгон. Зрители взревели и затопали, видимо пытаясь таким образом подгонять грызунов. Боливар повернул голову влево и увидел сквозь прозрачную перегородку, что его основной соперник – крыса Брокера, опережает его на полкорпуса коляски. Он прибавил скорость, но, зная, что на выходе в основную беговую дорожку происходит много столкновений, стал намеренно немного отставать. Так и случилось, на середине трассы три грызуна въехали друг в дружку. Буцефал на всем ходу уперся в них. Боливар же, предполагая такое развитие гонки, объехал стычку и интенсивно заработал лапами. Теперь он шел впереди всех. Люди, встретив с азартом эту заварушку, закричали еще пуще, засвистели, стали аплодировать грызуну П. Алекса. Крыса же Тэди, соскочив с тележки, уперлась в нее передними лапами и, передвинув в сторону, вновь ловко запрыгнула на сиденье. Она вышла из столкновения второй. Постепенно и остальные грызуны вновь включились в борьбу. Боливар достиг горки первым, но подъем сильно замедлил скорость его передвижения. Тем временем Буцефал нагонял соперника и, не снижая скорости, стал стремительно подниматься. Они поравнялись на самом верху. Крыса Брокера направила телегу вниз, при этом не переставая крутить колеса. Боливар вновь осторожничал, немного сдерживая ход на спуске, и не зря. Коляска противника вошла в воду немного наискосок и от этого его тележка легла на бок. Соскочив с нее, грызун Брокера попытался поднять свой самокат, но у него это никак не получалось. Боковые обтекатели скользили по поверхности жидкости, словно плоскодонки. Увидев, что Боливар спокойно обгоняет его, Буцефал уцепился за коляску противника и стал спихивать с нее Боливара. Однако ремень крепко держал крысу Роди. Боливар нанес удар сжатым кулачком в лицо противника и тот, не ожидавший такой «выходки», опрокинулся назад, но, быстро вскочив, успел ухватиться лапами за спинку кресла. Грызун П. Алекса уже снова начал крутить колеса, но, сообразив, что его что-то тормозит, повернулся и, увидев когти противника, с силой укусил того вначале за одну, потом за другую лапу. Буцефал отцепился, но он и не думал сдаваться, умудрившись ухватиться за болтающийся лысый хвост Боливара. Крыса П. Алекса уже видела финишную линию и, понимая, что на разборки нет времени, стала усиленно передвигать коляску. Остальные бегуны нагоняли. Но все же Боливар пересек финиш первым, таща на своем хвосте противника-здоровяка. Крыса Брокера поднялась и, оскалившись, прыгнула на финалиста. Она начала остервенело колотить соперника передними лапами. Боливар отбивался что было сил, но ремень сковывал его движения. Гигант же, захватив его голову зубами, попал передним клыком в левый глаз. Брызнула кровь. П. Алекс рванулся к ипподрому, но его остановили охранники. Драки между крысами во время и после забега случались часто и не были запрещены правилами, потому что это очень раззадоривало публику. Никто не собирался останавливать и эту потасовку, даже наоборот, поединок вызвал новый взрыв эмоций в зале и категорически не нравился, пожалуй, только Роди. Боливару помогли другие соперники. Они, финишировав, стали отстегивать ремни и набрасываться на Буцефала. Зрители были в восторге. Такого массового сражения уже давно никто не видел. Зал ревел, как стая хищников. Все кончилось тем, что несколько крыс, тяжело дыша, отвалилось на пол. Буцефал отполз к воде, едва выдержав нападение восьмерых соперников, а Боливар, свесив голову на бок, продолжал не шевелясь сидеть в коляске. Тонкая струйка крови стекала от глаза к носу, после капая на мохнатую грудь. Судья наконец-то разрешил хозяевам разобрать своих питомцев. Роди осторожно вытащил своего грызуна из тележки и принялся осматривать. Подошел лысый доктор в белом халате и П. Алекс нежно протянул ему зверя. Тот пощупал крысу, сделал ей пару инъекций. Обработав рану, он заклеил Боливару пластырем глаз, после чего произнес:
– Выживет, но вот глаз уже не восстановить. Можно только имплантировать искусственный. Ты же мастак на такие дела? Действуй.
– Мастак-то мастак, да вот нет у меня в запасе подобных глаз. Давно не попадались. А покупать новый, так он стоит кредиток триста, не меньше, в дефиците, не делают сейчас такие. Заработал тысячу, отдам почти треть на лечение. – Роди, видно, нервничал, но быстро взял себя в руки: – Однако деваться некуда, все равно придется раскошелиться. Боливар ведь единственный мой бегун.
– Ну, уж это тебе решать. А вот о финальном забеге забудь. Я дал ему немного обезболивающего и снотворного. Когда твой зверь отлежится, залатай ему раны, тогда и приходи вновь. Если это тебе немного поможет, то я глубоко сожалею.
П. Алекс кивнул в знак признательности и пожал протянутую врачом руку. Доктор отошел к другому пострадавшему участнику забега, а Роди переложил тяжело дышавшего Боливара в клетку. Поставив мини-коляску и китайский мини-домик с грызуном в саквояж, он медленно направился к выходу. Толпа сочувствующе расступилась. Отовсюду слышалось:
– Accidente horrible [9] , – однако было понятно, что все равно публика осталась довольна последней потасовкой.