На большом камне возле берега стояла девушка в синем купальном костюме. В руках она держала черную камеру. До Ивана Лукича донесся мерный шелест шестеренок киноаппарата.
— Как ты смеешь?! — Иван Лукич бросился к берегу. Выскочил, побежал по отмели, поднимая тучи брызг, прямо на объектив. Испятнанное рыбьей чешуей его лицо было искажено гневом, трикотажная рубашка расстегнулась, обнажая волосатую грудь. В бешенстве, не замечая ничего, он с маху кинулся в воду, к камню. Но на глубине его кто-то схватил за штаны и потянул на середину озера.
— Василий! — успел крикнуть Иван Лукич. Ему пришлось делать отчаянные усилия, чтобы удерживаться на поверхности. — Поймайте! Да пленку, пленку…
— Жми! — гаркнул Васька в лодке. — Это она!..
Аполлон сделал неловкий рывок, и одно весло, выскочив из уключины, упало в воду.
— Лови, раз-зява!..
Но поймать весло Аполлону не удалось. Едва он наклонился через борт, из воды вынырнула голова в маске аквалангиста. Аполлон лишь успел увидеть сощуренные, решительные глаза за огромными стеклами — сильные руки схватили его за плечи и стащили в воду.
Лодка так накренилась, что Васька тоже мгновенно оказался за бортом. Под водой его больно ущипнули за мягкое место.
— Ай! — заголосил он.
Васька и Аполлон что было сил поплыли к берегу. А их лодку, оставшуюся на озере, кто-то начал по-всякому вертеть, крутить, переворачивать. Там то и дело взметались ярко-зеленые ласты, сверкали стекла маски, блестели серебристые баллончики со сжатым воздухом на сильной загорелой спине.
Камень к тому времени опустел. Лишь колыхались ветки густого черемушника на берегу да где-то в глубине чащи хрустел сухой валежник.
— Ушла, — с сожалением сказал доплывший первым к камню Васька подоспевшему Ивану Лукичу. — Что теперь делать будем?
— Будем составлять документ! — громко сказал кто-то на берегу.
Рыбаки повернулись, как по команде. У воды стоял капитан милиции Ильиных.
— А-а-а… Петр Савельевич! — сделал вид, что очень обрадовался, Иван Лукич.
Возвратились к машине. Водитель все еще не мог запустить мотор.
— Опять эти «тигры»? — мрачно спросил Иван Лукич у начальника милиции.
— Да, я получил записку, что надо принять срочные меры. Получил и вещественные — две пачки взрывчатки, ваш портфель, фуфайку. Не отказываетесь? Ваши? — с насмешкой сказал Ильиных и стал составлять протокол, удобно расположившись в коляске мотоцикла, на котором приехал.
Иван Лукич ласково заговорил:
— Послушай, Петр Савельевич! Человек ты заслуженный, серьезный. И зачем тебе нужно скандалы устраивать, районных руководителей дискредитировать? Зачем? «Охраняйте природу», «Рыбу берегите»… «Лес не рубите»… Ты думаешь, я за это не болею? Я сам за охрану природы обеими руками проголосую, за настоящую охрану! А то что получается: охотников да рыболовов развели, а дичь и рыбу истребили. Леса повырубали, древесину хлыстами вывозят, молодняк, подрост губят. Реки сточными водами, сплавом загадили — ни попить, ни искупаться. А ведь я, брат, в этих местах с малолетства живу. Дичи-то, рыбы-то здесь было! Ай-ай-ай-ай!.. Коробами зайцев с охоты возили. Рыбу в Ирбит обозами отправляли. А теперь? Закон настоящий, строгий закон нужен! Вот! Тогда его уважать будут. В прошлом году ко мне из области приезжал. «Поедем, предлагает, уточек постреляем». Я в ответ: «Одиннадцать дней до начала охоты, инспектор засечет, штраф платить будешь». А он и спрашивает: «Сколько платить-то?» Поглядели в правилах охоты — два с полтиной уточка стоит. Друг мой даже рассмеялся: «Давай, говорит, сюда твоего инспектора, заплатим ему двадцатку вперед и поохотимся как следует. Могу я себе, как отпускник, такую роскошь позволить?» Вот почему, Петр Савельич, нужен суровый закон! Стащи кто-нибудь утку с прилавка магазина — дадут самое малое год исправительно-трудовых работ, а с водоема — всего два с полтиной. Но ведь и там и здесь уточка народная, государственная… Ну как? — повернулся он к шоферу. — Скоро поедем?
— Придется вам на этот раз пойти пешком, — сказал Ильиных. — «Тигры» вам в бензин сахару насыпали. Вот, видишь, сами они об этом докладывают. Это для того, чтобы вы прежде времени не уехали с места вашего браконьерства.
Собаки не виноваты
Виктор и Сергей в одних трусиках лежали на песчаном берегу реки, подставляя жаркому полуденному солнцу и без того дочерна загоревшие спины. Рядом с ними на песке распластались гости, четверо ребят с лесоучастка — небольшого поселка, что стоит на отшибе, в семи километрах от города.