— HimmelHenGottSeiDank![14] Я свихнулся, дружище, совсем свихнулся. Эклектик, видит Бог! — говорил мистер Аквила ошеломленному владельцу универмага. — Weltmann. nicht wahr?[15] Мой идеал — Гёте. Tout le monde[16]. Черт возьми.
Речь мистера Аквилы была впечатляющей мешаниной исковерканных метафор и значений. Он сыпал словами на дюжине языков и диалектов со скоростью пулеметной очереди. Кроме того, создавалось впечатление, что он лгал ad libitum[17].
— Sacre bleu[18], Иисусе! — как-то сказал он. — «Аквила» имеет латинское происхождение. Означает «орлиный». О tempore, о mores[19]. Речь Цицерона. Мой предок.
И в другой раз:
— Мой идол — Киплинг. Взял от него имя. Аквила — один из его героев. Черт возьми. Величайший негритянский писатель со времен «Хижины дяди Тома».
В то утро, когда мистера Солона Аквилу впервые в жизни постигло разочарование, он ворвался в антикварный магазин «Лаган и Дереликт», который специализировался на продаже картин, скульптур и других предметов искусства. Мистер Аквила намеревался купить картину.
Мистер Джеймс Дереликт уже имел дело с мистером Аквилой как с клиентом. Тот некоторое время назад приобрел у него Фредерика Ремингтона и Уинслоу Хомера, коща по странному совпадению влетел в магазин на Мэдисон-авеню ровно через минуту после того, как вожделенные картины были выставлены на продажу. Кроме того, однажды мистер Дереликт видел, как мистер Аквила возле Монтока втаскивал в лодку громадную полосатую рыбину.
— Bon soir, bel esprit[20], черт возьми, Джимми, — сказал мистер Аквила, который со всеми был на «ты». — Сегодня крутой денек для живописи, oui![21] Крутой. Сленг. Мне сегодня по нутру купить картину.
— Доброе утро, мистер Аквила, — ответил Дереликт. У него было изборожденное морщинами лицо карточного шулера, но глаза были честными, а улыбка обезоруживающей. Однако в данный момент улыбка казалась напряженной, словно летучее появление мистера Аквилы смутило антиквара.
— Видит бог, у меня сегодня как раз подходящее настроение для одного из ваших авторов, — заявил мистер Аквила, быстро открывая витрины и нежно поглаживая изделия из слоновой кости и фарфора. — Как же его зовут, старина? Художник вроде Босха. Или Генриха Клее. У вас на него эксклюзивные права, paibleu[22]. О si sic omnia[23], клянусь Зевсом!
— Джеффри Гельсион? — робко спросил Дереликт.
— Cteil de boeuf![24] — вскричал Аквила. — Какая память. Золото и слоновая кость! Как раз тот художник, который мне нужен. Он мой любимец. Желательно в монохромной технике. Маленького Джеффри Гельсионадля Аквилы, bitte[25]. Заверните.
— В это просто невозможно поверить, — пробормотал Дереликт.
— А! Что? Нет, я не поручусь, что это стопроцентный Мин, — воскликнул мистер Аквила, указав на изящную вазу, — Caveat emptor[26], черт возьми. Ну, Джимми? Я уже щелкнул пальцами. Неужели у тебя не найдется ни одного Гельсиона, мой правоверный старик?
— Очень странно все получается, мистер Аквила. — Казалось, Дереликт никак не может ни на что решиться, — Вот вы пришли, а пять минут назад я получил монохромного Гельсиона.
— Я же говорил? Tempo ist Richtung[27]. Ну и?..
— Мне бы не хотелось вам его показывать. По личным соображениям, мистер Аквила.
— HimmelHerrGott![28] Pourquoi?[29] Картина сделана на заказ?
— Н-нет, сэр. Не по моим личным соображениям. Из-за вас.
— Да? Черт возьми. Ну-ка объясни мне, при чем тут я.
— В любом случае она не продается, мистер Аквила. Ее нельзя продавать.
— Это еще почему? Отвечай, старая рыбина в чипсах.
— Не могу, мистер Аквила.
— Zut alors![30] Мне что, нужно дзюдонуть тебе руку, Джимми? Показать нельзя. Продать нельзя. Я всем своим нутром настроился на Джеффри Гельсиона. Моего любимца. Черт возьми. Ну-ка показывай мне Гельсиона, или sic transit gloria mundi[31] Понял, Джимми?
Дереликт немного поколебался, а потом пожал плечами.
— Ну ладно, мистер Аквила. Я вам покажу.
Дереликт повел Аквилу по галерее мимо шкафов с фарфором и серебром, лакированных безделушек, бронзовых статуэток и сверкающих доспехов в заднюю часть магазина, где на серых, задрапированных бархатом стенах висело несколько картин, освещенных мягким рассеянным светом. Он открыл я шик в передней части секретера и достал отгула конверт. На конверте большими буквами было напечатано «ЗАВЕДЕНИЕ «ВАВИЛОН»». Дереликт достал долларовую купюру и протянул ее мистеру Аквиле.