– Где камера? – закричала Сиван. – Скорее, скорее доставай камеру! Это снимай, и это, и вон там!
Ручьи, стекающие в море, преграждали им путь, машина увязала в огромных дюнах, объезжая белых осликов, которые и не думали подвинуться в сторону, там и сям вдоль берега попадались обломки разноцветных лодок. Бамби постучала по кабине водителя, и когда он остановился, попросила его сфотографировать их вместе, чтобы навсегда запечатлеть их незабываемое прибытие в Джерри.
Парк простыней
– Привет, мам! Как дела? – спросила Лайла, зайдя в дом вместе с Сааром.
Сиван оторвала взгляд от фотографий. Яаль давно ушел, в доме было темно. Она не обратила внимание на время и не включила свет.
– Порядок. Как отец? – спросила она, обращаясь к Саару. – Завтра в семь я приду его проведать.
– Грустит, но в целом ничего. Он говорит, что это хорошо, что дедушка умер раньше, чем полностью потерял память.
– Он прав. Я тоже так думаю.
– Что ты делаешь? – спросила Лайла, взяв в руки одну из фотографий. – Что это за место?И что это за модель рядом с тобой?
– Это Бамби.
– Что?! Теперь я понимаю, что ты имела в виду. Тут она совсем другая.
– В то время она поправилась до своего максимума и, как следствие, была изумительно красивой. Ко мне приходил Яаль. Мы занимались воспоминаниями.
– Ты не хочешь продолжить свой рассказ? Саар устал и пойдет спать, так что у нас есть весь вечер.
– На чем мы остановились в прошлый раз? – спросила Сиван, когла Саар закрыл за собой дверь спальни.
– На том, что ты спала с мужем своей сестры, а она все знала, но промолчала.
– Правильно, – согласилась Сиван. – Мне неприятно об этом вспоминать, но что было, то было.
– Я уже говорила тебе, мам, что не собираюсь тебя судить.
Сиван и Бамби добрались до Джерри уже ночью. Деревенька была небольшой: широкие улицы, посыпанные белым песком, домики рыбаков, освещенные фонарями, подвешенными у входа. Некоторые из их хозяев сидели на табуретках на крыльце, другие покачивались в гамаках на верандах, болтали, пересмеивались. Вокруг носились ребятишки. Из кухонь доносился запах жареной рыбы. За накрытыми во дворах столами семьи заканчивали свою вечернюю трапезу. В окнах домов светились экраны телевизоров. В центре поселка толпилась большая группа европейцев, встретившая Сиван и Бамби с распростертыми объятиями. Кто-то тут же вызвался проводить их к одной из рыбачек, выделившей им две комнаты в пристройке, расположенной на заднем дворе – просто мечта! – и за несколько монет накормившей их ужином, составленным из остатков их семейной трапезы. Проголодавшиеся сестры набросились на еду, а потом отправились спать.
Наутро они первым делом принялись разыскивать Томаса.
– Здравствуйте. Денис из Рио посоветовал нам найти вас. Я Бамби, – произнесла Бамби, указывая на себя пальцем, – а это моя сестра Сиван. Мы из Израиля.
– Если вам так легче, можете говорить по-английски, – радостно улыбнулся дочерна загорелый Томас с выбеленными солнцем волосами. – Добро пожаловать! Друзья Дениса – мои друзья. Вы уже устроились, или вам требуется помощь?
– Прекрасно устроились.
– Заходите, присаживайтесь. Пиво? Кайпиринья[43]? Я угощаю.
Томас оказался бразильцем швейцарского происхождения, который год назад приехал в Джерри и решил остаться здесь навсегда. Он купил участок земли на вершине холма, возле которого можно было заниматься серфингом, и открыл бизнес прямо на центральной площади деревни, где стояла небольшая белая церковь. Томас водил дружбу как с семьями рыбаков, так и с приезжими серферами и часто выступал неофициальным посредником между ними. С его подачи Сиван и Бамби вскоре забросили свои доски и начали заниматься виндсерфингом, а помимо этого много пушествовали по окрестностям с местными проводниками, прекрасно знающими национальный парк, окружающий Джерри. Они бродили по мангровым рощам, купались в озерах и лагунах и взбирались на большую дюну наблюдать закат солнца. Не жизнь, а малина. Ни Яаля, ни анорексии, ни телефонных звонков, ни писем – никаких проблем. По вечерам они сидели в шумной толпе туристов со всего света, наблюдая как заходящее солнце окрашивает большие лужи, оставшиеся на берегу после отлива, во все оттенки цветов от кроваво-красного до бледно-розового, потягивали кайпиринью и прислушивались к звукам музыки.
И вот, в один из вечеров к площади подошел незнакомец, привлекший всеобщее внимание: голубоглазый блондин, загорелый до темно-шоколадного цвета, в шортах, без рубашки и с огромным рюкзаком за плечами. Он поставил рюкзак на землю, обнял Томаса, поболтал с ним о чем-то по-португальски, принял от него бокал пива и присоединился к толпе.
43
Бразильский алкогольный коктейль, приготовляемый из кашасы, лайма и тростникового сахара.