Вера усмехнулась, еще раз бросив на меня свой холодный взгляд, отчего я почувствовала себя маленькой и никчемной.
- Ну-ну. Похоже, Грише это не очень понравилось.
- С Гришей я и сама решу, а тебя прошу не лезть. - Бабушка разговаривала с Верой жестко.
- Да мне-то что. О вас же беспокоюсь: мало ли, кого к вам подселили.
- Машенька, разбери, пожалуйста, пакет. От Веры помощи не дождешься. - Обратилась бабушка ко мне.
Ощущая, как трясутся ноги, я встала с кровати и подошла к стулу с обратной от Веры стороны - со стороны спинки. Мне совсем не хотелось быть причиной ссоры семьи, поэтому, хоть я и выполнила просьбу бабушки, но старалась как можно меньше привлекать к себе внимание. Вера и не подумала отодвинуться, стояла и смотрела, как я выкладываю фрукты и печенье и отношу к бабушке в тумбочку.
- Зря вы так. - Задумчиво проговорила Вера, продолжая разглядывать меня. - Я бы с удовольствием помогла, вы мне просто шанса не даете.
Я обходила Веру, стараясь не делать сильных вдохов. В носу так и щекотало, на глазах выступали слезы. Аллергия давала о себе знать. От полного расклеивания спасало открытое окно.
Дверь в палату снова распахнулась; Гриша вошел и округлил глаза, увидев что я разбираю пакет.
- Нормально. - Усмехнулся он. - А это для тебя что ли?
Я испуганно обернулась. Меньше всего мне хотелось, чтобы меня обвинили в воровстве.
- Я просто... - Попыталась я оправдаться, как вмешалась бабушка.
- Гриша, что ты устраиваешь! - Сердито крикнула она. - Отстань от девушки.
- Я хочу понять, что здесь происходит. Кто эта девушка, по какому праву она здесь находится и почему она копается в чужом пакете. - Он с подозрением уставился на меня, особое внимание уделяя моему синяку под глазом. Под его взглядом я сжалась, стараясь отвернуться, спрятать уродский синяк. Он заметил мой неловкий жест и презрительно усмехнулся, заставляя чувствовать себя еще хуже.
В палату зашла медсестра Света. Похоже, она услышала последнее предложение Гриши, потому что прямо с порога зло крикнула:
- Сироткина! Ты что, за воровство принялась?!
От ужаса я округлила глаза. От осознания, что вот сейчас меня обвинят в воровстве и выставят с позором, сердце испуганно сжималось. Мысль, что Алла Леонидовна отвернется от меня, причиняла боль и я с трудом удерживала слезы.
- Ой, нет!
- А она еще и ворует? - Так, словно нисколько в этом не сомневался, и только ждал момента поймать меня за руку, притворно удивился Гриша.
- Успокоились все немедленно! - Жестко приказала Алла Леонидовна. Окружающие перевели взгляд на бабушку, покорно замолкая. - Света, извините, что вас побеспокоили. Мой внук слишком переживает за меня, оттого побежал к вам, не разобравшись в ситуации.
- Так значит, я могу идти? - С облегчением спросила Света. Разгребать этот скандал ей совсем не улыбалось.
- Идите, милочка. Идите и занимайтесь своими делами. - Отправила ее бабушка.
Я испуганно стояла возле окна, теперь точно осознавая, что ничего хорошего из затеи Аллы Леонидовны не выйдет. Гриша то и дело бросал на меня убийственные взгляды, заставляя чувствовать себя никчемной обузой. В эту минуту я жалела, что не настояла вернуть мою кровать в коридор, ведь тогда и не было бы скандала.
- Расскажи нам, кто ты такая? - С обаятельной улыбкой обратилась Вера. Она так искренне улыбнулась, что я даже поверила в ее интерес.
- Сирота из детского дома. - С насмешкой за меня ответил Гриша.
- Не может быть! - С притворным ужасом уставилась на меня Вера. Но ужас в ее глазах тут же сменился презрением. - То-то смотрю, и раскраска какая-то странная, боевая. - Видимо, стараясь задеть меня побольнее, пошутила она.
От ее слов я словно вижу себя со стороны: жалкая, тощая девчонка, с растрепанными волосами, вся в синяках и в тонкой чуть ли не прозрачной ночнушке, глядя на которую, любой дурак понимает - она больничная, а своего у меня ничего нет.
Мой взгляд против воли метнулся к Алле Леонидовне: как она отреагировала? Я ведь ей так и не сказала! Хотя надо было, раз уж я здесь, но я так и не решилась, о чем в эту минуту пожалела. Вполне возможно, что Алла Леонидовна обидится на мое недоверие и будет права. Человек со всей душой ко мне, а я получается обманула.
Бабушка и ухом не повела; не удивилась, не выглядела ошеломленной. Вместо этого повернулась ко мне и мягко попросила подождать за дверью, пока она поговорит с Гришей.