Глава 1
Маша
Я проснулась от резкой боли. Пытаюсь осторожно сделать вдох. Воздух поступает рваными толчками, но так до конца и не наполняет легкое. Дышать больно.
Кое-как приноравливаюсь дышать осторожно, вдыхая капельку воздуха. Боль не проходит полностью, но слегка отпускает. Зато приходит другая боль - под правым глазом, моментально напоминая ночные события. Осторожно открываю глаза, но смотреть получается только одним, левым. Правый смотрит на мир через маленькую щелочку и видит этот мир расплывчато.
Надо мной белый потолок. В полутора метрах от меня - зелено-белая стена. Обшарпанная, как и полагается стене больницы. Интересно, кто врача вызвал? Неужели, у кого-то из девчонок совесть появилась? Или дежурная проснулась? Оба варианта сомнительны, а между тем я в больнице.
Со стороны изголовья, но несколько дальше по коридору хлопает дверь, и мужской голос бодро произносит:
- Не волнуйтесь! С вашей бабушкой все будет хорошо! Поправится, вот увидите.
Другой мужской голос, звучащий моложе и произносящий слова идеально правильно и твердо, с беспокойством спрашивает:
- И все же, возможно ли перевезти бабушку в платную клинику?
Секундная пауза и первый голос отвечает, маскируя недовольство сомнением:
- Попробовать можно. Но я не рекомендую. Есть ряд технических сложностей, которые не решить при перевозке. Оставить вашу бабушку без растяжки даже на день - это вредить ей. Во-вторых, пусть наша больница районная и бесплатная, но все необходимое для лечения бабушки у нас имеется, а квалификация специалистов не уступает врачам платного учреждения. Даже, я бы сказал, во многом превосходить, просто потому, что поток больных у нас больше.
Второй собеседник, по-видимому, пропустил мимо ушей хвалебную оду местной больнице, сконцентрировавшись на главном:
- Что именно необходимо для перевозки? - жестко спросил он, давая первому собеседнику понять, что спорить не стоит.
Скорее всего, второй собеседник рано или поздно на своем настоял бы, если бы внезапно не раздался из палаты, возле которой мужчины неосмотрительно затеяли спор, сильный командный голос, явно принадлежащий женщине в возрасте:
- Гриша! Я не хочу никуда переезжать! Меня все устраивает!
Секунду мужчины молчали, а потом дверь открылась, и уже приглушенный палатой голос Гриши мягко возразил:
- Бабушка, но здесь даже питания нормального нет!
Бабушка, судя по всему, была из военных - такой мощный голос и при том не терпящий возражений, воспитывается только там:
- Ты забываешь, что я начинала с низов! Я знакома с этим уровнем жизни и не считаю зазорным есть местные блюда. Питательная ценность геркулеса одинакова, что в дорогой больнице, что в этой. Остальное ты мне принесешь!
Еще через секунду дверь повторно закрылась, а по коридору в направлении меня раздались две пары шагов: первый идущий, несмотря на быстрое перемещение, шаг печатал, словно на параде, стук его каблуков гулким эхом разносился по коридору; второй шел так, будто старался подстроиться под первого, отчего шаги получались семенящими.
Через несколько секунд мимо меня пронесся высокий парень, одетый в джинсы и мягкий свитер, а следом за ним поспевал врач. Гриша, а это был скорее всего он, обдал меня ароматом дорогих духов, заставив мои легкие болезненно сжаться от неудержимого чиха. Из глаз хлынули слезы: от боли и аллергии. При каждом новом чихании мое тело сгибалось, причиняя мне сильную боль, при этом я старалась как можно больше распрямиться. Получалось так себе.
- Ты чего расчихалась? -с подозрением уставился на меня врач, рискуя не успеть за Гришей.
- А... - пчхи. - Аллергия... - едва выговорила я сквозь насморк. Проходили это не раз: только заподозрят простуду, отправят в инфекционку. А там заболеть на раз два.