- Но ведь ты прекрасно разбираешься в рынке. Что тебе мешает входить и на их деньги тоже?
- Сара, мне важны не столько деньги, сколько статус. И я играю только на свои финансы. Ко мне несут деньги состоятельные люди, которые их заработали, но не хотят задумываться над тем как их приумножить. Я их приумножаю, как они этого хотят. Но я не зарабатываю им деньги.
- Да, ты похож на того умельца, которому овцы платят за то, чтобы иметь честь быть ими подстриженными. Тогда что заставило тебя войти в "BFGroup"?
- Когда-нибудь наступит время завязать с таким бизнесом. Эта система не может продолжаться вечно. И когда этот день настанет, я хочу твердо стоять на ногах. Я тщательно следил за несколькими компаниями и остановился на продуктовом гиганте, переживавшем на тот момент экономические проблемы. Грянувший внезапно и мощно как смерч, финансовый кризис технично вел вашу компанию вниз, некоторым образом, помогая мне. Акции стремительно теряли в цене. Признаюсь, мне это было на руку. Я следил за "BFGroup" уже несколько месяцев и все сильнее верил, что соединение двух корпораций - мегапродуктового гиганта и крупнейшей финансовой компании - сделает меня мощнейшим игроком уже на мировой арене.
- Да, не подкопаешься. Но тогда зачем тебе нужен Блум?
Виннер вздохнул.
- В мире очень много лишних денег, о которых правительству совсем не обязательно знать. Оффшорный фонд позволит инвесторам из развитых стран делать вид, что их прибыль поступает из стран с низким налогообложением.
- Ты хочешь отмывать чужие деньги? Но эти люди – не инвесторы. Не факт, что они тебе станут должны. Рабство никто не отменял, особенно в странах с низким налогообложением. Интеллектуальное рабство ничем не отличается от обычного. – Цинично заметила Сара.
- Я, – сделал упор на местоимении Виннер, - принимаю решение отмывать мне их деньги или нет.
- Но они, - также надавила на местоимение его собеседница, - дают тебе эти деньги.
19
Она стояла облокотившись о панорамное стекло и наблюдала за вечерним Сиднеем. Жаркое солнце уже ушло за горизонт, окрасив небо в красивый розовый цвет, на город опускалась темнота, и дороги равномерно окрашивались в желто-красные цвета от проезжавших по ним машин. Она так засмотрелась на эту красивую картину, что не сразу поняла, что забился трелью телефон. После нескольких гудков включился автоответчик, а после сигнала раздался женский голос: "Алекс, это Лиа. Спешу тебя образовать , ты скоро станешь папой. Тест показал две полоски. Знаю, знаю, я тоже в шоке (хихикнули в трубку). Позвони мне как можно скорей."
Сара медленно подошла к автоответчику. Не смея включить его еще раз, она просто стояла и смотрела на него. Все произошло до такой степени быстро и мимо нее, словно где-то там успел пролететь товарный состав событий, оставляя ей только шум железнодорожных рельс. Она услышала сзади его шаги и слегка повернула голову в его сторону.
Он стоял с двумя бокалами, по его лицу было видно, что он также слышал это сообщение, и оно застало его врасплох.
- Для меня это такая же новость, как и для тебя. Но я не святой, – медленно проговорил он, - и никогда им не был. И ты это знаешь.
- Кто это? – Спросила его гостья с надрывом в голосе.
- Я не знаю.
- Невероятно!
Кто-то в ее голове жирным черным цветом перечеркивал красивую картинку их совместных отношений.
- Это просто невероятно! – Повторила она себе.
- Да что здесь невероятного, можешь мне объяснить? – Недоуменно смотря на нее, спросил Виннер.
- Да так. Просто не ожидала такого продолжения.
- Какого продолжения? – Пристально смотря на нее допытывался Александр.
- Сейчас, на твоем автоответчике послание, что через девять месяцев ты станешь отцом! По-твоему, это не продолжение? И почему здесь нечему удивляться?
- Потому что, таких посланий у меня очень и очень много. Поверь. – Сказал он полным внушения голосом. – Мои деньги разжигают чужой аппетит. В этих юных особах, младше меня на 15-20 лет, тоска по обеспеченности. И если я не преподношу им даров на серебряном блюдечке, то они становятся жутко раздраженными и способными на подобные бестолковые поступки. Эти, еще детские мозги, полные тупой инициативы и примитивной фантазии, но уже развращенные этим видом, - он небрежно провел рукой по апартаментам, - способны и не такое придумать.
- И что ты намерен делать?
- Ничего.
- То есть как? Ты не встретишься с ней, не поговоришь?
- А зачем? Моя с ней встреча что-то изменит? Или она мне расскажет новое о том, как это могло случиться?
- А как это еще могло случиться? - Ехидно сощурив глаза, злым тоном она спросила.
- Эй! Я трахаюсь не для того чтобы заводить детей. Я предохраняюсь. Я…
- Ты предохраняешься? Это ты мне будешь говорить? – Она перебила его своим криком.
- У нас все произошло спонтанно. Я не имею привычки носить презерватив на работе.
- Его не надо носить! Его надо надевать! Вовремя! – Сару возмущало его спокойствие.
- В общем, я хотел сказать, что если, вдруг она беременна от меня, то я подам иск на ту резиновую кампанию, жертвой которой я стал. А выигранные в суде деньги пущу ей на алименты. Но это будет после того, как будет сделан тест на отцовство. Если она, конечно, на него пойдет. Если она вообще позвонит сюда второй раз!
Он залпом выпил содержимое стакана.
- Весьма остроумно. Меня здесь ждут такие же приключения?
-Ты всерьез думаешь, что я пригласил тебя сюда для утоления своего либидо?
- А из-за чего??? – Яростно выкрикнула она.
- Стоп-стоп-стоп. Я с тобой уже переспал! Ты что, забыла? И хватит устраивать тут семейные сцены!
Сару распирало от злости. Ее бесило, что он прав. Ее раздражало, что счастье, окрашенное во все цвета радуги, снова смазалось из-за кого-то бесконечно примитивного, и вместо него появилось сплошное грязное пятно.
- Сожалею. Я не эти слова хотел произнести. Просто… Я не буду тебе объяснять, что я не влюбляюсь в милое личико, за которым отсутствует любой намек на здравомыслие. Она квинтэссенция прекрасного ничегонеделания. Давай больше не будем на ней зацикливаться. Я понимаю, что для тебя немыслимо оставить проблему нерешенной, но давай сойдемся на том, что проблема эта моя, и решать ее буду я.
Они застыли, глядя друг на друга в тишине, в полумраке комнаты. Он вложил ей в руку стакан с виски.
- Ты здесь, потому что ты умная, талантливая и красивая женщина. Более того, ты – женщина редкого ума, осмотрительного, жадного до всего нового. И ты себе даже представить не можешь, насколько это для меня в новинку. С тобой мне интересно проводить время. Я впервые не хочу идти в клуб. Я даже не хочу торопить отношения, для меня появилась прелесть каждого момента.
Она слушала его, но бессильная злоба душила ее и затягивала, как болото. И каждый камень его маленького признания не находил в ней отклика, а медленно и гулко тонул в нем. У нее гудела голова, все вокруг плыло и кружилось.
- Ты хорошо себя чувствуешь? – Он посмотрел на ее бледное лицо.
- Я не буду алкоголь. Извини, я хотела бы побыть одной. Ты ведь не строил совместные планы на эту ночь? – Едко спросила Сара.
- Может вызвать врача? – Участливо спросил Виннер.
- Нет, не надо.
Она зашла в спальню, закрыла дверь, прислонилась к ней спиной и медленно сползла на пол. Закрыв голову руками, она разрыдалась. Сейчас все выглядело настолько мрачно, что любое решение вызывало только приступ слез. Мысленно она стояла над гробом своих несбывшихся надежд и мечтаний, оплакивая их. Виннер прошел за ней, намереваясь настоять на враче, но, подойдя к двери, он услышал ее надрывные рыдания. Не зная, что делать, он растерянно стоял с другой стороны дверей. Он мог постучать и зайти, присесть и успокоить ее. Но в тот момент он назвал себя трусом и ушел к себе. Не в силах уснуть, Виннер открыл ноутбук и начал работать.
Слегка успокоившись, она прошла в ванную комнату. Стоя перед зеркалом, Сара смотрела на свое заплаканное, красное и распухшее от слез лицо. "Ну вот. Теперь я в полной гармонии: паршиво выгляжу, паршиво себя чувствую и у меня паршивое настроение". Она умылась и легла в постель.