Всё с ними ясно. Мародёры. Наличие оружия у меня они не видели. У них на троих только обрез из двустволки. Но это сейчас тоже аргумент.
– Что язык засунул в крайнее место?
Бу-ухх. В моём укрытии из бочки появилась кучка дырок, из которых весело зажурчали струйки воды. Вот падаль. Уже видать хлопнули кого-то и крови не боятся. Услышав характерный щелчок переламываемого для перезарядки оружия, вывалился плашмя и выстрелил в вооружённого. Практически навскидку. Бу-ум. Бу-ум. Первый заряд ударил в колено разворотив его, а второй уже в живот. Бу-ум. Второму мародёру превращаю в кровавую кашу лицо. Вскакиваю и уже на бегу стреляю в третьего. Бу-ум. Бу-ум. Готов навеки. Останавливаюсь у орущего подранка.
– Не стреляй! – поднимает он руку, словно она ему поможет защититься.
Бу-ум. Выстрел в голову прямо сквозь ладонь. Готов. Быстро к автомобилю, а в стволе только один патрон остался. Приседаю за капотом и быстро снаряжаю до полного. Чёрт его знает, кто ещё в машине: окна тонированные, не видно ни черта!
– Кто внутри есть? Отзовись или дырявлю всё.
– Не надо. Пожалуйста. Я не с ними. Это наша машина, они папу и маму застрелили, – раздался женский голос, полный слёз.
– Я подхожу. Не делай глупостей, – осторожность не помешает. Мало, что ли, случаев.
Встал, держа на мушке открытую дверь со стороны водителя. Подошёл ближе и распахнул заднюю дверь. Девушка лежала, связанная по рукам и ногам. На вид – ровесница.
– Ты кто такая? Я всех наших в посёлке знаю.
– Я Алёна Скворцова. Мы к родне погостить приехали из Владивостока.
– Постой, к тем самым Скворцовым, что на восьмой улице живут?
– Да, наверное, – хлюпала она мне в ответ, а я развязывал пострадавшую.
– Надругались? – заменил я слово на более мягкое.
– Не успели. Только родителей… – и стала реветь, – убили…
– Ладно, всё. Ну всё уже, не вернёшь их, – я прижал её к себе и стал гладить по волосам. Так, наверное, матери делают, когда детям больно. Я свою не помнил совсем. Умерла при родах.
Она ещё пару раз всхлипнула и чуточку успокоилась.
– Они не родные мне. Маленькую, в пять лет из детского дома взяли, но это ничего не значит. Мы в детдоме всегда ждём родителей, любых, какими бы они не были. Знаешь, как это? Проводить всё время у окна и смотреть на проходящих людей, заглядывать в их лица и ждать? Дай ружьё.
Куда делись слёзы я не понял, а вид у этой блондинки стал таким, что я поёжился.
– Ну на, если поможет, – отдал ей Беретту. – Четыре патрона, пятый в стволе. Вот тут нажми и стреляй.
Она спокойно приняла оружие, с видом будто родилась с ним. Бу-ум. Бу-ум. Бу-ум. Бу-ум. Бу-ум. Охренеть можно. Отстрелила ненужные, на её взгляд, части тела мертвецу с обрезом.
– Патронов мало, – протянул ей коробку. А из другой пополнил свой боезапас в патронташе.
– Мне надо переодеться, – сухо довела до меня свои ближайшие планы Алёна.
Затем отошла от трупа, подошла к машине, открыла багажник и достала спортивный баул. Я смотрел на всё это с нескрываемым интересом. Блондинка в облегающем платьице известного брэнда и спортивная сумка «Кэмэл Трофи» не складывались у меня воедино. Спортивная фигура, если приглядеться внимательнее, то на костяшках миниатюрных кулачков присутствуют характерные мозоли бойца. Бюстгальтер отсутствует как явление, ни капли ненужного жирка. Про целлюлит или что-то подобное я вообще молчу. Все эти детали я созерцал, пока она переодевалась в спортивный костюм, не обращая на моё присутствие ни малейшего внимания. Потом посмотрела на меня, подумала и вытащила разобранный блочный арбалет. Собирать не стала, а повесила за спину прямо весь набор. В специальном чехле.
– Девушек раздетых не видел ещё?
– Таких – нет, – сознался честно и не кривя душой.
– Да ладно тебе, не комплексуй. Или ты ещё мальчик?
– Да я…
– Всё всё. Поняла, что ты мега самец в натуральном виде. Я пока с твоим арсеналом похожу, – успокоила.
– Алён, воспользуемся твоим транспортом? У меня ещё немного дел есть.
– Ты мне жизнь спас, да и честь тоже. Поэтому давай, действуй. Какой план?
– Забрать дух пассажиров, потом сгонять ещё в одно место за третьим и мчаться в ИИР для эвакуации. Это кратенько.
Она молча кивнула, и мы погрузились в «лексус». За руль я посадил хозяйку, чтобы освободить себя для манёвров.
– Давай по улице налево, только медленно. Сейчас гонки ни к чему хорошему не приведут.
Мы начали буквально красться по посёлку. Наша первая цель была почти на другом конце селения. Я занял место на задних сидениях для возможного отстреливания через открытые окна.