А тот окунался в мир сладких снов.«Ну почему такая неудобная скрипучая кровать? Она же мне помнет всю прическу!» - капризно ни с того ни с сего раздалось глубоко внутри Питерсона.А он, между прочим, заметил, что ему всегда было плевать на свою укладку волос, чего же тогда он так думает?
«Ну, ладно, просыпайся давай!.. А то еще клиенты заметят, что я не в духе, это же недопустимо!» - заметил мысленно Питерсон и, нескладно двигаясь перекусить, внезапно ошарашено услышал свой внутренний голос, с интересом осведомившимся: «Клиенты? А та дурочка с розовой помадой придет опять?.. А тот миленький мужчинка с платиновыми зубами?..»
«Что это такое, в самом деле?.. Что это вчера случилось непонятное такое?..» – со страхом подумал стоматолог, совершенно по-профессиональному изгоняя жуков из насиженных мест под холодильником, с испугом проглотив внутренний писклявый комментарий: «Жукиии! Фуу!.. Что это за свинарник тут? Я же жду гостей вечером!..»
«Каких гостей?! – про себя возмутился Джим. – Я никого не жду!.. Что это со мною?.. Может я слишком вчера много выпил?..».
У него аж бутерброд из рук выпал, когда он услышал насмешливые нотки внутри себя: «Как же! Пьяным себя ощущаешь, да?.. Не болтай чушь: от такого второсортного коньяка могут пребывать в экстазе только неотесанные мужланы из деревни!.. И что ты ешь, что ты ешь?!.. А ну положи эту гадость назад! У меня диета. Ты мне еще фигуру испортишь!..».
Стоматолог даже отпрянул от холодильника, холоднея и яростно постукивая себя по лбу: уж не спятил ли он?
«Ой-ей!!.. – истерически требовал голос внутри. – Понежнее ручонками-то!.. Еще макияж мне размажешь!».
Бедняга Питерсон даже предпочел удалиться на работу без завтрака, чтобы скорее выйти на свежий воздух: что это ему привидевается такое... внутри его самого, может, оно исчезнет с потоком прохладного утреннего воздуха?
Оказалось, наоборот: легкий ветерок поднял настроение странному внутреннему голосу с женским мышлением, и вследствие этого Джим, давясь холодным потом и будто проглотив язык, слушал его бодрый монолог: «Так… вот тут отличный бутик, просто великолепный. Там, знаешь, хозяйка простофиля, и просто здорово, что достаточно одной истерики, чтобы заставить ее снизить цену на понравившиеся наряды… А я еще в нем хочу купить сумочку (в тон своим синим туфелькам) и кофточку, такую, знаешь, гламурненькую!..»
«О Господи! За что мне это?! – чуть не плакал в мыслях Питерсон, мрачно огибая знакомые пыльные кварталы, – Где ж я так провинился, что в меня вселилась женщина?.. Что мне делать?..».
«Не мешай! – вскрикнула дамочка внутри его. – Что ты вообще понимаешь в моде, неряха, отстающая от соседки-стервы?!.. Ну-ка, слушай, чтобы победить ее!.. Да не забудь, что в том магазине такие классные духи… Уж пожертвуй пару долларов на них, жмотки кусок!..»
«Ага, сейчас, разбежался! – вкрадчиво возразил ей Джим, совсем упав духом и только думая, как он мог подцепить такую болтливую несушку?
Но рассуждать и пытаться прервать ее вдохновленные рассказы о платьях, пудре и киноактере, по которому она сходит с ума, оказалось неимоверно тяжело и бесполезно: голос имел хваткость в позиции, подобно гадюке, а в кресло уже сел первый клиент.Джим сосредоточился на мысли лечить, но с трепетом заметил, как его рука, вместо того, чтобы взять метко нужный инструмент, перебирала их и выходило так, что он рассматривал их долго и чинно, с видом колеблющегося ребенка.
«Ну долго еще, доктор?» - раздраженно спросил клиент, уставший держать открытой челюсть.
«Помолчи! – ввизгнула внутренняя дамочка Питерсона. – Не видишь, я тут какие-то железки ищу… А это что такое?»
С этим отголоском любопытства стоматолог неконтролируемо взял щипцы и вырвал заоравшему на всю Вселенную пациенту зуб.
«Вы что делаете, доктор?!» - с тихим ужасом и со стоном сползал он с кресла в почти обморочном состоянии.
«Блин!!! Зачем ты вмешалась?» - со злостью и маленькой растерянностью мысленно спросил свою мучительницу Джим и, успокаивая на все лады дрожащего и схоронившегося в кресле от таких событий клиента, честно признаваясь что немного выпил и потому «вышла досадная случайность!»
«Не случайность, а правильный ход! - тут же встряла несушка, важно хмыкнув. – Пусть молчит!».
Питерсон, чтобы не сойти с ума и не прыгнуть в окно от навалившихся неприятностей, бешено загремел инструментами и облегченно заковырялся ими снова во тру у пациента.
«Ой, ой!.. – брыкался противный писклявый голосок внутри: – Как это мерзко… Нечисто тут как, Боже мой!.. Ой, фууу! Я что, должна вот это черное доставать прямо из этого мерзкого обителя кариеса?... Не буду!»