Однако, сам он при этом шумел довольно сильно: топал когтистыми лапами по полу; сунул клюв в вазу с цветами и опрокинул ее; испугавшись, вспорхнул на полку с книгами и уронил их на пол.
— Что у вас там происходит? — раздался сонный папин голос из соседней комнаты. — В чем дело?
— Ничего особенного, — громко ответила Бабушка. — Просто я потеряла свои очки.
— Зачем ночью очки? — спросил папа.
— Чтобы лучше видеть интересные сны, — ответила Бабушка.
А Воронуша сел к Типтику на подушку и предложил:
— Неплохо бы пообедать!
Типтик на цыпочках прокрался на кухню, взял из холодильника котлету и принес Воронуше.
— Не дурно! — произнес Ворон. — Лучшее горючее для дальних перелетов — жирная котлета!
Он поправил клювом перышки на брюхе, почесал лапой за ухом и вылетел в форточку, даже не сказав «спасибо».
— Скверное воспитание! — покачала головой Бабушка. — Боюсь, Тимоша, что это для тебя неподходящая компания.
Тимофей Птахин улыбался в темноте: при чем тут воспитание? Главное, Воронуша не потерялся — он здесь, он неподалеку!
Глава двенадцатая
Занятия
Через несколько дней Ворон опять прилетел. Прилетел днем, когда родители были на работе.
Он сел на телевизор и запел во всю глотку:
— Кошмар! — сказала Бабушка. — Впервые в жизни слышу такой громкий и такой скрипучий голос.
— Пре-крррасный голосок! — возразил Воронуша.
— Ты хвастун, — покачал головой Типтик. — Сам себя нахваливаешь. Так у нас не полагается. Пусть другие тебя похвалят.
— Пррравильно! Пусть хвалят другие. Начинай!
— За что же тебя хвалить-то?
— За хороший нос. Он длиннее твоего.
— Велика важность. У слона, например, нос во сто раз длиннее, но слон не хвастает.
— Слон может порхать? В форточку залететь? На дерево сесть?
— Не может…
— А я могу. Выходит, я самый лучший в мире!
— Ты хоть бы грамоте выучился, — сказала Бабушка.
— Зачем Ворону грамота? И без грррамоты все знаю!
— Нет, милый друг, надо тебе учиться.
— Не могу. Занят.
— Что же ты делаешь? Чем занят?
Ворон ответил не сразу. Он помолчал. Оглянулся по сторонам и произнес очень тихо:
— Кррра-кррраски стерегу.
— Какие еще краски? Ты художник?
— Я знаю, бабушка! — воскликнул Типтик. — Коробка с акварельными красками? Так?
— Так, — кивнул Ворон.
— А внутри на крышке таинственная считался: «Рази-двази, тризи-мизи…»
— Мол-чать! — скомандовал Ворон. Он опять оглянулся вокруг: не услышал ли кто-нибудь посторонний эти слова?
И улетел, встревоженный.
Глава тринадцатая
Уроки
Воронуша стал прилетать часто — то днем, то ночью. Он был очень осторожен, и кроме Типтика и Бабушки его никто в доме не видел.
Бабушка обучила Воронушу четырем правилам арифметики.
Тот моментально сообразил в чем дело и быстренько наловчился складывать, умножать, с удовольствием отнимал. Но делить ни за что не соглашался:
— Отнимать, потом складывать — прррекрасно! Делить не хочу пррро-пррротивно!
А Типтик читал ему вслух разные книжки. Воронуша слушал невнимательно, глаза у него затягивались пленкой — не проходило и трех минут, как он сладко спал.
Сны Воронуша видел приятные: будто бы сидит он в большом гнезде, а рядом лежат котлеты, пироги, колбаса, пряники, и все это можно есть, не сходя с места.
Глава четырнадцатая
Приключения начинаются
Папа с мамой ушли на работу. И только за ними захлопнулась дверь — в форточке показался Ворон:
— Здррра-здррравствуйте!
— Как живешь? Какие новости? — спросил Типтик.
— От-кррры-открррытие!.. Знаю, где находится картина!
— Какая картина? — удивился Типтик.
— Погоди-ка, Тимоша, — вмешалась Бабушка. — Мне кажется, Воронуша говорит о той картине Знаменитого Художника, которую нашел на чердаке тот ужасный птицелов.
— Не нашел! Укрррал! Воррр!
— И где же она сейчас находится, эта картина?
— Вспорррхнули! Полетели!
Типтик и Бабушка не успели ничего ответить, а Ворон уже кружился в небе над их домом и призывно каркал. Конечно, надо было ему помочь, надо было найти картину.
— Возможно, дорога будет дальняя, — сказала Бабушка, — предлагаю надеть кроссовки, в них легче ходить и бегать. И это была прекрасная мысль!