- Я думал, мы сами найдем чем заняться в отсутствии «советчиков»...
- И чем это «мы сами найдем заняться?..»
Сарон был нежен в постели, но на секс разводить совершенно не умел. Разве я могла променять тихий вечер в его компании на оуйные танцы и выпивку с другими адептами? Да! Да! И еще раз да! Сарон хорошо «шел» в грустные и пасмурные, замучившие тоской дни. Но никак не в дни развлекаловки!
- А сами придумать можем и перед вечеринкой, - сжалилась над совсем заскучавшим Сароном. - Нужно что-то делать сейчас, раз учеба не катит. Но это лирика. Иди. Я здесь приберусь и догоню.
Перед уходом Сарон пнул ножку стола, и поднос с опустевшей посудой исчез. Виртуозное владение бытовой магией! У меня тоже получалось неплохо, но до уровня «потрясающе» было пока еще далековато. Раскрывать свои секреты Сарон не спешил, хотя пару раз преподавал мастер-классы после особенно изматывающего подхода «горизонтальных» дел.
Атмосфера накалялась. Задним числом я чувствовала, что неприятности только начинались. Он видел меня в окне и не преминул подняться, поздороваться. Вольсхий стоял в дверях, привалившись к косяку и исподлобья поглядывал на меня.
- Уж думал, он никогда не уйдет, - было его первыми словами после нескольких лет удачного отсутствия столкновений.
Мои руки ослабели, выпустив стопку из рук. Книги рассыпались по поверхности стола. Один из свитков, разматываясь, упал на пол. Я сглотнула и отступила. Я не хотела снова перенести то. сто мне пришлось вытерпеть от Вольсхого шесть лет назад.
Маленькая глупенькая девочка соблазнилась смазливым личиком, мощной мускулатурой и богатой одеждой - формой элитного императорского отряда «Стражи Зора». Я думала, соблазнив его. буду в безопасности до своих последних дней старости. А в результате... кто кем воспользовался на самом деле, оставив ни с чем?
- Тебя это не должно касаться, - буркнув, собрала книжки в две стопки, напрочь забыв о магии. Свиток скрутился сам, и был отлеветирован на стол Вольсхим, не пошевелившим ни пальцем. - Шесть лет не встречались. Предпочитаю продолжить традицию.
Вольсхий поморщился и опустил скрещенные на груди руки, расправив их по бокам.
- В этот раз я приехал навсегда, - громом среди чистого неба прозвучало его заявление. - Я не рискну связаться с девкой без проверки, а тебя и проверять не нужно. Ты ведь только с этим хлюпиком все шесть лет развлекалась? Сколько не приезжал, ты каждый раз с ним.
- Тебя это не касается! - надавила я, отодвигая стопки книг на край стола. В одно из них в середине лежал мой свирк, и я беспокоилась, что Вольсхий тоже сможет взломать защиту.
Со злости дрожали руки. Прошло шесть лет, а его говор все тот же, без изменений. Пришел, увидел, подчинил. Вольсхий не стеснялся ни в словах, ни в выражениях. Я не могла понять такой катастрофической разнузданности, а обещаний остаться навсегда я наслушалась вдоволь шесть лет назад. Он точно врал. Разве такой разгильдяй мог надолго остаться в захолустье, имея дом в столице?
- Еще помнишь, где ты должна быть сегодня вечером? - с усмешкой поинтересовался Вольсхий.
Его усмешка злая, черствая, как ни у кого другого из знакомых мне людей. У Сарона усмешка ироничная, мягкая. Рыжая Каро не усмехается вовсе, только хихикает. Эрж гогочет, как самец льянки в брачный период.
- Знаю! - крикнула я, не выдержав.
Сегодня я должна быть на вечеринке в честь начала учебного года! И никакой Вольсхий не испортит мне праздник! Вольсхий так и не приблизился, ограничившись жестким острым взглядом в мою сторону, и, развернувшись, ушел. Неужели он на самом деле решил, что после всего пережитого я по собственной воле явлюсь к нему? Ни за что!
Ноги ослабели и подкосились. Я осела на пол: ясно ведь, как Заповеди Истинных, что недолго он здесь продержится. И почему Вольсхий так остро интересовался блондинками? Он приставуч, как семена канги! Сорняк распространялся, прилипая к шерстке животных и перьям ходящих птиц, приживался в любой, даже самой сухой, земле и не выводился никакими проклятиями!
Вольсхий так и не отлипнет, пока не получит желаемое в трехкратном размере. И как его такого ненаглядного отваживать? Зельем любовного успокоения? Так оно действует в течение считанных дней и после теряет силу. С третьего-то раза точно поймет, что его травят.
Библиотека - больше не мой укромный уголок, в который смел вторгаться только Сарон и то с подносом еды в качестве глубочайших извинений. Придется «переезжать» в алхимическую лабораторию, и у меня будет несколько дней в запасе тишины и спокойствия, пока Вольсхий будет пребывать в цитадели. Уж в лаборатории он меня искать не станет. Я надеялась на это.
Я была вынуждена нарушить свое же правило и выйти из самозаточения в присутствии Вольсхого. Если я по-тихому затаюсь в лаборатории, не сообщив Сарону, тогда кто же мне будет завтрак-обед-ужин носить? Драгары - духи, живущие в кухне, никого в свои владения не пускали и жестко карали наглецов, посмевших вломиться на их территорию. В прошлый раз Зржа откачивали недели две или три.
Столовая располагалась в самом центре первого этажа цитадели, куда можно было проникнуть разве что с боем, если двери были закрыты. После вечеринки в столовой драгары адептов четыре дня голодом морили, пока не «смилостивились» и наконец накормили. Больше вечеринок в столовой не проводилось. Желающих не было.
Второй тревожный звоночек прозвучал как раз в столовой во время обеда. Мы только расселись как обычно у самой раздачи. После весеннего выпуска от шестидесяти адептов осталось всего сорок три, и каждый из нас с недоумением следил за ковыляющим к центру столовой старичком-ректором.
Обычно он выходил к адептам всего два раза в год: на церемонии приветствия только прибывших и на церемонии прощания с выпускниками. С какой радости он решил засвидетельствовать свое существование сейчас, никто не знал.
«Гора мышц» снова сопровождал его и ловил на себе заинтересованные девичьи взгляды. Не заметить его было невозможно, слишком уж не похож на некроманта. Широк в плечах с развитой мускулатурой, с большими ладонями, но маленькими противными темно-карими, почти черными глазками.
Сердце трепетало, а руки планомерно впихивали в рот сырные палочки и кубики мясной вырезки. С этим Вольсхим никакой энергии не напасешься! Не человек он. не некромант, а энергосос! Из меня сила льется, как из прорванной трубы, которую ничем залатать не получалось.
Сарон ухмылялся, сидя ровно напротив меня. Ни он, ни я особо не прислушивались к речи нашего старика даже тогда, когда он объявил о зачислении нового магистра в преподавательский состав академии. Ну, ок. что там? Вольсхий же пообещал задержаться в цитадели? Обещал. Выполняет мужик обещание, так держать! Отчего же он не выполнял его в какой-нибудь другой цитадели. Где-нибудь подальше от меня?
Арлаэрн Вольсхий, Великий Князь, сложил полномочия, передав пост ректора академии прибывшему из столицы Рейсланду Тишиеру Вольсхому. Новый ректор - было объявлено - к новому учебному году, который начнется на следующей неделе, проведет полную плановую реорганизацию государственной академии некромантии.
Воцарившаяся с появлением старичка-ректора тишина прервалась мгновенно. Кому был интересен новый ректор? Кто знал, какой он? Поимитирует бурную деятельность месяца два-три да в столицу вернется. Будто этого не проходили!
После столь громких заявлений я немного успокоилась. Не существовало такого человека, который смог бы поднять на ноги нашу бедовую академию. Никто из нас, ее адептов, не стремился стать лучше и накормить собою репутацию высоких начальников. Не приживется вместе с нами Рейсланд Вольсхий. Не приживется, как в воду гляжу!
- И как он успеет за четыре-то дня? - фыркнул Сарон, который ни разу за время нашего знакомства не ел ничего, что когда-либо бегало, плавало или летало, а тем более кудахтало или кукарекало. Истинный некромант как-никак.