- Нашла трагедию, - грубым и низким голосом отозвался Сарон.
И тут я поняла, он - поверил им. Наша академическая братия никогда не сплетничала попусту. Он привык, что мы никогда друг другу не лгали. Никогда.
- Вольсхий две недели отсутствовал. Я выхаживала раненного ребенка, его племянницу. Может, видел? Алицкарти?
Сарон кивнул, почти незаметно.
- У тебя барахла целый шкаф. Мало?
- Уничтожили все. Даже шапку, которую ты подарил мне пять лет назад. На день рождения, помнишь?
- Помню.
Сарон незамедлительно поднялся. В его размеренном шаге я почувствовала угрозу. Опасность. Быть того не могло. Кто угодно, но только не Сарон.
- Ире!
- Не ори, - зашипел на меня парень, вынудив посторониться. - Разбудишь.
Парень кинул мне в руки объемную картонную коробку.
- Этого хватит, а завтра все равно в Роуг. Деньги хоть есть?
В коробке - синий утепленный комбинезон. Как раз на начало осени. Посланник Истинных - не меньше.
- Спасибо.
Поблагодарив, я основательно села на ближайшую пустую кровать. Ткань мягкая с утеплителем на подкладке Сарон присел рядом и склонил мою голову себе на плечо. В ночной тишине было приятно сидеть вот так и ни о чем не беспокоиться. Сарон легко приобнял за талию, чтобы я не скатилась по его острому плечу. Лоб щекотал черный ежик волос на затылке.
Его горячие губы я почувствовала сразу и невольно сравнила с прохладными руками помолодевшего Рейсланда Вольсхого. Удержавшись от того, чтобы помотать головой, ответила, нежно прикоснувшись кончиками пальцев его щеки. Целовать Сарона было приятно. Он такой близкий и бесконечно родной, пускай в той же мере опасный незнакомец. Когда опустилась на спину - опешила и ладонью осторожно отвела лицо Сарона в сторону, опустив большой палец на губы.
- Я вымотана, Ирссс. - прошептала, чмокнув в уголок губ. - Слишком много колдовала в последнее время. И - с усмешкой -меня чуть не убили сегодня. Представляешь?
Сарон моего веселья не разделил.
- Оставайся. Завтра заберешь все. что живо. А чтоб парни не подначивали, Каро тоже заберем. Как раз две свободные кровати стоит.
Пятерым будет тесновато в комнате, но не мне жаловаться. На узкой кровати мы уместились с трудом. Сарон уснул в течение двух-трех минут, я - нет. Под подушкой все также лежал остро заточенный нож. Из какой семьи вышел Сарон? Что-то сделало его параноиком, но оно не смогло убить его душу. Светлый, чистый...
- Давно следовало зажать тебя в каком-нибудь темном углу. - зевнув, прошептал Сарон на ухо. - Я заскучал по тебе, а намеков ты совсем не понимаешь.
Ушла из «мужской» комнаты затемно, чмокнув Сарона в нос. Он попытался удержать, но от легкого поцелуя разомлел и выпустил из объятий.
За окнами золотились лиственные чужеродные насаждения, и выл осенний ветер, а в стенах цитадели теплились шепотки древней магии. Я не слышала всего того, что мне пришлось познать во время краткосрочного объединения магических сил с цитаделью, но я старалась не уделять повышенного внимания всяким мнительным глупостям. И без того тошно: тело понемногу отходило от ранения, но ментальный фон не желал восстанавливаться ни в какую
До подъема оставалось меньше часа, когда я на цыпочках прокралась в комнату. Коробку с подарком на приближавшийся день рождения спрятала под кровать и взяла корзину с испорченной одеждой. Один взгляд на вандалок, и у меня рука не поднялась выбросить то. что я с таким усердием собирала шесть лет. Эта одежда мне еще послужит в последний раз! Я вытаскивала то платье, то свитер, вытрясала то над одной сестрой, то над другой и вешала обратно в шкаф.
За три минуты до утреннего звона колоколов, переодевшись в новенький синий комбинезон, я с чувством собственного превосходства вышла из комнаты, будто не возвращалась вовсе. Мстительницы-неудачницы пускай тоже пострадают, хотя с моим горем их не сравнить. Да разве можно было сравнить чье-то недомогание с потерей нескольких тысяч льят?
Я сидела в кухне, пила положенный мне мясной бульон, его же заедала бутербродом с толстым ломтем ветчины, когда раздался девичий визг. Сопровождение в виде издевательского смеха и гогота не заставило себя долго ждать. Я же раздосадовано вздохнула: при Арлаэрне Вольсхом такого беспредела и бесчувственности и даже жестокости к беде ближнего не было. Пойти в столовую я не захотела, чтобы не вызвать еще больший гнев сестер. Чем меньше внимания привлекаю -тем лучше.
Повар, которого все звали просто Ранкер. вручил мне булочку с таком и выпроводил в столовую прослушать какое-то сверхважное объявление. Спорить с человеком, у которого все руки в масле, я остереглась и вскоре покинула его владения. Только прихватила за собой несколько мясных пирожков с противня, приготовленных для малого преподавательского зала.
О сестрах к этому моменту уже забыли: все взоры были направлены к раздаче и волнующие шепотки заполонили столовую. Обновленный Рейсланд Вольсхий стоял лицом к залу и проникновенно рассматривал, казалось, каждого. Он опирался о горизонтальную поверхность перегородки-стола за спиной и чего-то ждал. Или кого-то. И этот кто-то не заставил себя долго ждать.
Маленькая княгиня торжественно вошла в столовую в новом красивом золотом платье и с криво уложенной косой на затылке. Точно дядя постарался! Ни одна девочка не смогла бы настолько омерзительно заплестись и при этом сверкать, как начищенный льят! Но внимания Алиц привлекла к себе немного.
Тем временем я прошмыгнула к столу принцессы Инритэль и села рядом с седой девушкой с рыбьим хвостом. Остальных сотрапезников я не знала, но все равно нагло потеснила, постаравшись не чавкать чудесной булочкой и не менее потрясающими пирожками. Но поесть спокойно мне не дали.
- Линайя, ты ведь дружишь с племянницей князька? - хамовато спросила Инритэль, к чему я же привыкла. Не успела кивнуть, как она уже задала тысячу и один следующих вопросов.
- Что за парень? Младший брат или еще какой родственник? Я слышала, у его деда было восемь детей! Они так похожи! Одно лицо!
Не только сидевшие за нашим столом навострили уши, но и те, кто сидел за ближайшими. Я обернулась к раздаче: Алиц передала Рейсланду Вольсхому какую-то очень старую, можно сказать древнюю книгу и ощипанное выцветшее перо неизвестной мне птицы. Рейсланд Вольсхий поудобнее перехватил в левую руку перо длинною с предплечье и немного вытянул перед собой книгу на правой ладони.
- Линайя! - недовольно прошипела Инритэль. - Не спи! - принцесса затрясла меня, толкнула в плечо, требуя ответа.
- О ком ты? Я не понимаю, - я пожала плечами и снова перевела взгляд на Алиц и Ресланда Вольсхого. Рядом с ними никаких известных мне родственников не было.
- О парне с книгой и пером! Так сложно догадаться, кто на одно лицо с князьком? - зашипела Инритэль мне прямо над ухом. Седая девочка с рыбьим хвостом кивнула, подтверждая заинтересованность. А я не могла взять в толк: о ком они спрашивали меня? И почему я узнала последняя, что в цитадели появился еще один Вольсхий?
С книгой и пером стоял, привалившись к раздаче. Рейланд Вольсхий. и назвать его парнем-одногодкой я не могла даже с большим трудом. Да, он значительно помолодел, «сожрав» две трети жизни одного из своих бывших компаньонов, товарищей из стражариума. Да, он скинул последние шесть лет и, преобразившись, вновь стал похож на того мужчину, с которым мне довелось познакомится.
А толку-то? Все равно через пять лет превратится в того же старика, каким он был каких-то две недели назад. Книга в его руках дернулась и раскрылась сама собой. Левая рука с зажатым в ней пером коснула острием лист. В столовой наступила гробовая тишина, ведь всех интересовало либо «кто этот красавчик?», либо «что это за книга?» Я причисляла себя ко второму лагерю.
- Потомки Великих, в ком течет священная кровь, предстали перед очами породивших наш мир в его многогранном великолепии...