Впрочем, испытания последних десятилетий затронули и это место. Торговля пала. Нищее поселение, стоявшее на северо-восточном побережье острова, городом назвать можно было только с большой натяжкой. Обычная кикладская дыра, окруженная невысокой стеной, где живет сотня семей в каменных хижинах, перекрытых плитами сланца. Весной они бьют тунца, который с маниакальным упрямством набивается в этот пролив, да так, что почти не видно воды. А в остальное время они сушат соль, лепят горшки и пасут коз на поросших жестким кустарником холмах. Пахотной земли здесь немного, но ее все равно куда больше, чем на Сифносе. Парос ведь больше раза в два, чем мой остров.
— Заночуем здесь! — показал я на берег, откуда уже побежали под защиту стен рыбаки и их семьи. Эти тоже не рискнули снарядить свой утлый флот, чтобы проверить на прочность три биремы, что говорит о присутствии у местных жителей некоторой толики здравого смысла.
Корабли вытащили на берег носами к морю и закрепили деревянными упорами, а я, наломав зеленых веток, двинулся к стене городка, с которых на меня смотрели испуганные глаза местных, готовых драться насмерть за свою честь, свободу и запасы козьего сыра.
— Я Эней, тиран Сифноса! — крикнул я. — Клянусь именем бога Поседао, что ни я, ни мои люди не причинят никому вреда. Мы не тронем ни женщин, ни вашего имущества. Я пришел говорить по торговым делам.
Суета на стене и озадаченный гомон длился минут пять, после чего там появился крепкий пожилой мужик в бронзовом шлеме, который смотрел на меня с крайне озадаченным видом.
— Я Пелеко, басилей Пароса, — крикнул он. — Какая торговля тебе нужна, Эней? У нас тут нет ничего, кроме моря и камня.
— Камень! — кивнул я. — Меня интересует белый камень, который вы добываете в горах. Мне нужны блоки из него. Я хочу построить кое-что и готов за него платить серебром.
— Но мы ничего их него не строим, — озадаченно посмотрел на меня басилей. — Тут полно другого камня, который не нужно тащить издалека. Из белого камня мы вырезаем фигурки богов и большие горшки, но строить из него дом… Зачем? Не понимаю!
— Ты готов добыть для меня этот камень, — терпеливо спросил его я, — обтесать и погрузить на корабли?
— Да мне и нечем особенно, — почесал затылок удивленный басилей. — Молоты нужны, клинья и пилы. Инструмента понадобится много.
— Я тебе его дам в счет оплаты, — ответил я ему. — Ну, что, ворота откроешь? Я скоро сверну шею, глядя на тебя снизу вверх.
— Тебя впущу, — ответил после некоторого раздумья басилей. — А твои люди пусть останутся на берегу. Я знаю, как ты обошелся с бывшим царем Сифноса, Эней. Мне не хочется повторить его судьбу.
— Так будь умней, чем он, — усмехнулся я. — Открывай, Пелеко. Сегодня тебе ничего не грозит. Мы с тобой точно договоримся.
Мы отплыли на рассвете и, обогнув Парос с севера, пошли в сторону Наксоса, до которого отсюда рукой подать. Между этими островами плыть полчаса, нужно лишь обойти скалы и мели, защищающие Парос от незваных гостей. Таких, как мы.
Наксос, по сравнению с остальными островами Кикладского архипелага просто огромен. Его даже нельзя обежать по кругу, как другие. Понадобится целый день, чтобы пройти его поперек из конца в конец. Как всегда и бывает, наличие столь обширных владений внушило местному вождю чувство неоправданного могущества. Он даже самому ванаксу Агамемнону не кланялся, острым чутьем провинциала поняв, что центр слабеет с каждым днем. Эта зависимость и раньше была эфемерной, а теперь ее и вовсе не стало, породив в этой дремучей деревенщине ощущение собственной непобедимости. Он и разговаривал со мной настолько высокомерно, что желание перерезать ему глотку становилось просто непреодолимым. Впрочем, меня удерживало от этого всего три вещи: принесенные клятвы, великолепного качества наждак и маленький черный камушек с блестящими краями, который замечательно притягивается к наконечнику моего копья. Ведь наждак, которым славен Наксос — это смесь корунда и магнетита. И магнетита здесь полно, раз с ним играют детишки во дворе. Кажется, у меня совсем скоро появится компас.