И Феано, завернувшись в длинный плащ, пошла наверх, во дворец. Она изрядно замерзла на пронизывающем ветру. А знатные колесничие погрузились в глубокие размышления. Им, слепо верящим в потустороннее, все сказанное казалось понятным и логичным. Да и человеческие жертвы — дело не то, чтобы очень редкое. Только обычно для этого использовали рабов и пленников. Но тут ведь и впрямь война ожидается небывалая, а значит, и жертва должна быть такой же. Сегодня вечером Феано предстоит ответить на несколько неприятных вопросов, и она на них ответит. И даже поклянется на жертвеннике Великой Матери, если понадобится. Она готова пойти до конца.
— Баба из царского рода с пророчеством шутить не станет. Я ей верю! — сказал Кратесий после недолгого раздумья, а остальные экеты согласно заворчали.
Новое знание как нельзя лучше легло в их картину мира. Милость богов-олимпийцев напрямую зависит от обилия подношений. А раз так, то ванаксу Агамемнону поневоле придется сделать нелегкий выбор.
1 Восход Плеяд — появление этого звездного скопления перед восходом Солнца. Плеяды еще называли «Семь сестер» по количеству звезд.Восход происходит в середине мая, когда в Бронзовом веке начиналась посевная и открывалась относительно безопасная навигация в Средиземном море. В более поздние времена навигацию открывали уже в середине марта, когда «Аполлон усмирит волны и первые листья на кончиках веток смоковниц станут равны по длине отпечатку вороньего следа». А родосцы и вовсе плавали в Александрию круглогодично, пользуясь финикийскими портами.
2 Вероятно, спартанское царство того времени не соответствовало границам Лакедемона более позднего времени. Город Амиклы, стоявший в 5 км южнее Спарты, скорее всего, имел своего басилея, так как его раскопки показывают куда более высокий уровень материальной культуры.
Глава 23
Год 1 от основания Храма. Месяц третий, не имеющий имени. Март 1175 года до н.э.
Они прошли Керкиру без особенных приключений. Басилей острова принял подарки, восторженно походил вокруг биремы, поцокал языком, острым взглядом корабела отмечая то одну деталь, то другую, а потом вздохнул горестно. Видимо, прикинул свои шансы повторить нечто подобное и загрустил. «Тритон» предусмотрительно не стали вытаскивать на сушу, а потому бронзовый нос остался в воде, лишь тенью напоминая о своей грозной силе. Впрочем, внимания басилея он не удостоился. Сюда еще не дошли слухи с Великого моря, ведь Керкира — захолустье почище Итаки. Корабль повелителя Сифноса не стал задерживаться здесь. Они высадились в глубокой бухте на эпирском берегу, куда впадала река Фиамида, а потом взяли проводника из рыбацкой деревушки. Оставалось немного. Три дня пути по извилистым горным тропам, и они попадут в самое сердце земель пеласгов, живших здесь с незапамятных времен. Это племя имело беспокойных соседей. Оно делило горы с теми из дорийцев, что понемногу тянулись на юг, выдавливая все дальше и дальше даже собственных соплеменников.
— Додона! — проводник, тощий седой мужичок, неутомимый, словно горный козел, показал на крутой холм, к вершине которого прилепилось скопище каменных домишек разного вида и размера. Здесь нет стен, как и в Афинах, ведь сама природа защитила это место. Наверх ведет узкая извилистая тропа, склоны холма почти отвесны, да и люди постарались изрядно, срыв кирками все удобные пути.
— Нам не нужно в город, — покачал головой Филон, который, кряхтя, слез с ослика. — Мы ищем человека по имени Эгисф. Знаешь, как его найти?
Вместо ответа проводник протянул раскрытую ладонь, куда Филон, вздохнув, уронил серебряную капельку сифносской драхмы. Проводник повертел монету в руке, куснул ее и с удовлетворением осмотрел отпечаток собственных зубов на бычьей голове. Он показал грязным пальцем в сторону ручья, который они только что перешли. Чистая, прозрачная вода его тоже считалась священной.
— Там! — сказал проводник. — Надо пройти две тысячи шагов вверх по течению. Его все тут знают. Это же царь, которого прогнали из собственного дома. Селлы приютили его.
Селлы. Полуголые жрецы, никогда не знавшие обуви и круглый год спавшие на голой земле. Они залезают на священный дуб и слушают шелест его листьев. Здесь, между двух горных хребтов, ветер не прекращается никогда. Он колышет ветви огромного дерева, а тощий, полуголый жрец, сидящий наверху, внимает воле богов. Именно такую картину и застал Филон. Паломники из ближних и дальних земель протягивали селлам свои дары, а те указывали им место на пригорке. Паломники будут ждать. Они пришли издалека, что им еще несколько часов или дней.