Вода метнулась ему навстречу, ударив посильнее гигантской дубинки. На миг Тириону показалось, что он налетел на камень, но его барахтающееся тело уходило все глубже и глубже в плотную воду, наполняющую рот и заливающую глаза.
Весь воздух из легких вышибло, и он понимал, что долго не протянет. Тирион замолотил ногами, надеясь, что они еще работают и что он движется в нужную сторону, туда, где вроде бы брезжил свет.
Голова его вырвалась на поверхность. Он чувствовал, как течение тащит его, и продолжал бить ногами, стараясь как можно меньше напрягать руки, чтобы не тревожить рану. Прошла, казалось, целая вечность, прежде чем он добрался до берега. На другой, покинутой беглецами стороне перекрикивались темные эльфы.
Все оставшиеся силы ушли на то, чтобы выползти на сушу и растянуться, слепо глядя в переплетение ветвей над головой. Тошнотворное осознание провала медленно просачивалось в сознание. Он потерял Вечную Королеву. Она осталась одна, преследуемая врагами.
ГЛАВА 6
Каледор изучал доску, временно забыв об Авелорне. Ситуация, и без того сложная, становилась все запутаннее, и следить за ней делалось все сложнее. Армии двигались по всему континенту Ултуана.
Он видел Короля-Феникса в Лотерне, глядящего с высокой морской стены на воды залива, качающие не один, а три Черных ковчега. Громадные друкайские корабли сопровождали флотилии судов поменьше и орды морских чудовищ. Холмы вокруг города кишели друкайскими солдатами, осадные машины метали в стены города огненную смерть. Колдуньи творили губительные заклинания, дисциплинированные легионы штурмовали ворота, а азуры меж тем сражались с предателями в своих рядах.
В горах полчища варваров-хаосопоклонников распевали свои дикие песни под стенами мощных крепостей, построенных Каледором Завоевателем. Их армии уже захватили большую часть малонаселенного Котика и готовы были двинуться на юг.
Друкайские корабли дрейфовали вдоль берегов Тиранока, контролируя море. Огромные флотилии азуров в смятении метались туда-сюда, в то время как темные эльфы точно знали, что делать и куда бить.
Каледор чувствовал повреждения ткани реальности, нанесенные магическими вратами Н’Кари. Король-Колдун воспользовался ими, чтобы запросто перемещать свои силы по всему Ултуану. Это дало ему огромное преимущество, он заставал противника врасплох и сосредотачивал свои войска там, где ему хотелось. Такая мобильность многократно усиливала мощь его армии. Надо было что-то сделать, чтобы нейтрализовать врата, но добиться этого можно было ни много, ни мало, как только уничтожив Н’Кари, а на сей подвиг способно не так уж много фигур Каледора — и ни одна из них не находится на территории города.
Однако чародей понимал, что отвлекаться ему нельзя.
Кое-что нужно сделать прямо сейчас. Он протянул руку и взял фигуру, зовущуюся Теклисом.
Теклис проснулся. Во рту пересохло, в голове мутилось. Мысли текли непривычно медленно. На столе перед ним лежала книга заклинаний и еще несколько вещей, включая перевод верховного Хранителя знаний Морелиана сланнских надписей, найденных Теклисом в развалинах Цультека. Внезапно эльф все вспомнил. Он находился в покоях, являющихся частью Книжного Лабиринта под Белой Башней Хоэта.
Теклис потряс головой. Это было ошибкой: содержимое желудка взбунтовалось, комната на миг накренилась. И дело было не только во вновь заявившей о себе физической слабости. Видимо, это реакция на сон, если то было сном, в чем он, одаренный чародей, очень сильно сомневался. Уж очень «сон» казался реальным, очень… конкретным.
Неужели он действительно разговаривал с архимагом Каледором, эльфом, вот уже шесть тысяч лет как мертвым? С призраком создателя Вихря, мощнейшего заклятья, держащего Ултуан над водой, спасшего мир от поглощения темной всеобъемлющей магией Хаоса? Действительно ли архимаг велел ему защитить Тириона, когда именно Тирион всю жизнь защищал его, Теклиса?
Все это казалось совершенно невероятным, однако чародей ни на миг не усомнился в реальности происшедшего. Он получил предупреждение и знал, что лучше всего немедленно передать его главе ордена. Теклиса ведь просили сообщить верховному Хранителю, что нужно готовиться к войне.
А еще мага терзало предчувствие бедствия, предчувствие посильнее того, что не отпускало его с момента, как они с братом вернулись в Ултуан из джунглей Люстрии. Теклис неуверенно поднялся на ноги, собрал лежащие на столе бумаги и двинулся к выходу из комнаты, молясь, чтобы на этот раз не заблудиться в запутанном магией лабиринте под Башней.