Теклис мог гордиться собой, голос звучал спокойно. Ему удалось сохранить невозмутимую вежливость, достойную князя Илтариса.
— Оно не похоже на друкая, — сказал кто-то.
— Я не отношу себя к среднему роду, — сообщил Теклис. — И буду признателен, если, говоря обо мне, вы будете пользоваться местоимением «он».
— И говорит не как друкай, — заметил другой эльф. — Скорее, как неженка-грамотей.
— Этот неженка-грамотей скоро будет вынужден научить вас манерам. — В речах Теклис и впрямь уподобился князю Илтарису.
— И как ты это сделаешь? Вот этим тощеньким клинком, что у тебя на боку? Нет, оружие неплохое, но им еще надо уметь пользоваться.
— Так вот оно каково, легендарное гостеприимство Авелорна. Кажется, ваше радушие сильно перехвалили.
— Слишком дерзкие речи для того, кто стоит в шаге от смерти.
— Протри глаза, и, может, заметишь, что я чародей. Я защищен от стрел несколькими могущественными амулетами. Я могу прикончить вас всех одним словом, чего предпочел бы не делать, поскольку не люблю убивать дураков. По мне так это как-то нечестно.
Теклис сам удивлялся собственному спокойствию и тому, как легко слетают с его языка слова. Но у него есть цель, и он не позволит никому помешать ему. Он даже готов предать этих азуров смерти, если они попытаются его задержать.
— Не думаю, что друкайский шпион стал бы говорить так, — сказал один из эльфов.
— Ты что, встречал много друкайских шпионов? — поинтересовался тот, первый, очевидно, предводитель.
— Я Теклис, Хранитель знаний из Хоэта. Я ищу брата, князя Тириона, и не удивлюсь, если он, продолжив следовать своим распутным привычкам, пребывает сейчас в компании с вашей Вечной Королевой.
Ответом ему стало ошеломленное молчание. А не переборщил ли Теклис с беззаботностью?
— Вечная Королева мертва, — сказал тот, кто казался командиром. — И если твой брат с ней, то он тоже мертв.
Теклис вздрогнул:
— Ты видел это своими глазами?
— Мы встречали тех, кто был на турнире, когда напали друкаи. Они видели.
— Мне надо поговорить с ними.
— Мы еще не решили, шпион ты или нет.
— Я прибыл сюда на пегасе и в Боевой Короне Сафери, а ты спрашиваешь, не шпион ли я темных эльфов?
— Наглые заявления может делать всякий, — фыркнул азур. — Болтать легко.
— Ну да, очевидно, думать труднее.
— Если бы он был шпионом, то наверняка не был бы таким грубым, — раздался во мраке голос, и Теклис почувствовал перемену. Открытая неприязнь сменилась чем-то другим. Эльфы уже не видели в нем непосредственную угрозу. Большинство, похоже, готовы были принять его слова за чистую монету.
— Я ищу брата и Вечную Королеву. Если они живы, я найду их и помогу им. Если они мертвы, вы не причините им вреда.
— Может, ты пытаешься разнюхать, где наш лагерь.
— Тогда приведите своих друзей сюда, я поговорю с ними.
Предводитель кивнул:
— Жак, приведи уцелевших. А мы останемся здесь, присмотрим за этим пижоном.
— Если не возражаете, я приготовлю пока лекарства.
— Лекарства?
— Они нужны мне для поддержания здоровья.
— А ты, часом, не носитель чумы? — поинтересовался командир.
— Плохое самочувствие преследует меня с рождения.
— Странный ты. Кажется, я начинаю тебе верить.
— Я тронут, — сказал Теклис, достал из кармана дорожный хлеб и предложил его азурам. Эльфы отказались, хотя и выглядели голодными. Теклис пожал плечами, сжевал краюшку сам и принялся смешивать снадобья в походном перегонном кубе. Боевую Корону он снял, чтобы не мешала пить. Когда он закончил, вернулись разведчики с группкой ошеломленных, измученных эльфов. Яркие праздничные одежды странно контрастировали с их запавшими, затравленными глазами. Было среди них и несколько вооруженных воинов на боевых скакунах во главе с высоким, знатным на вид эльфом.
— Наши друзья говорят, что ты объявил себя братом князя Тириона, — сказал всадник.
— Да, я его брат-близнец Теклис.
— Я Аралиэн из Ивресса. — Эльф подъехал ближе, рассматривая Теклиса. — Странно, ты куда костлявее и мрачнее брата, но сходство несомненное.
Остальные эльфы после слов Аралиэна немного расслабились, став чуть менее настороженными.
— Ты видел Тириона?
— Я победил его на турнире несколько дней назад.
— Тогда ты один из немногих живущих эльфов, имеющих право сказать такое.
— Могу поверить. Не видел никого, кто обращался бы с клинком лучше. Он фехтовал так, словно родился с мечом в руке.
— Буду благодарен, если ты не станешь говорить о нем в прошедшем времени.