Грохот подкованных сапог орков по бетонному полу эхом взорвал коридоры Седьмой линии…
- …брыкался… – вывернутые суставы полыхнули болью. – Получил в хлебало…
- У него вшит датчик слежения! – рыкнули на оркском. – Не видно было, что он дерется в эльфийском стиле?!
- Съебался от своего хозяина… беглец официально принадлежит Корпусу! – возразил кто-то.
- Тогда у него был бы обычный ошейник, а не датчик! – рявкнул первый.
- Он положил двоих наших!
- Вольным эльфийским стилем… – снова врезался в уши грубый лающий оркский диалект. Отчетливо замутило, а во рту стало горько. Адайн свернулся в клубок, и рухнул с невысокого жесткого ложа на пол. Его вырвало желчью, обжегшей разбитые губы, а в следующий момент он снова вырубился.
***
-…нужно провести проверку на предмет новичков, а также случаев нападения эльфов и вспышек гнева…
Алькариэн диктовал задание секретарю по интеркому на ходу, не дожидаясь возвращения в Башню. В изящном с заостренным кончиком ухе мерно пульсировала точка связи. На секунду она полыхнула красным, и Алькариэн приложил руку к уху, вслушиваясь в то, что ему сообщали. Кинул на сидящего рядом брата насмешливый и странный взгляд.
- Сработал датчик Адайна. Парень попал в передрягу. Судя по данным телеметрии, ему хорошо досталось.
- Почему ты не хочешь ему ничего рассказать? – нахмурился Алькариэль и, правильно истолковав вскинутую бровь брата, отдал распоряжение водителю.
- Вряд ли он будет рад такой правде. Я вот точно не был бы счастлив, – Алькариэн, сдвинув брови, проследил за маневром машины, но ничего не сказал. – Все должны во что-то верить.
- Ты не так безразличен к нему, как хочешь показать.
- Риэль… Я могу отдать его тебе. Хочешь?
Алькариэль отвернулся к окну.
- Чтобы он мыл меня в ванной и раздвигал ноги по первому требованию? Нет, спасибо.
- Хм… – Алькариэн сузил глаза, глядя на брата с интересом. – Помнится, когда тем же самым занималась Айсура, ты был не против. Но к ней ты был равнодушен.
- Времена меняется, мы взрослеем, – напоминание о когда-то безнадежно влюбленной в него человеческой девушке заставило Алькариэля стиснуть зубы. – Мне понравился этот парень. У него есть свое мнение и мозги.
- А еще он невозможный идеалист с пустым сердцем, которое никогда никого не любило. Держись от него подальше, Риэль.
- Может, ты просто не дал ему шанса? – лукаво улыбнулся тот, и Алькариэн только вздохнул.
Его все-таки окатили водой. Настоящей водой. Из шланга. Смывая грязь, пыль и желчь. Запах лучше не стал, как и внешний вид. Но вонючие разводы на одежде исчезли.
Кто-то немилосердно сгреб его волосы в горсть и поднял лицо к мутному свету. Адайн болезненно прищурился, пытаясь сфокусировать взгляд хоть на чем-то. Судя по ощущениям, двое орков держали его под руки. Третий обливал. Где-то сбоку слитно лязгнули доспехи стражи, и глухой рык приветствия раскатился по залу. В казарме появился кто-то еще. Вот только кто Адайн разглядеть не смог.
- Он больше не похож на красавчика из твоих покоев, Риэн, – Алькариэль подошел поближе и, опустившись рядом с лежащим парнем, отвел от лица прилипшую прядку.
- Я говорил ему, что реальная жизнь не такая, какой он ее себе выдумал, – Алькариэн остановился рядом. – Ему нужно к врачу.
- И как можно быстрее, – Алькариэль отдал пару резких приказаний, и Адайна подняли на руки. Очень осторожно и аккуратно, почти нежно.
- В машину его, – Алькариэн обвел взглядом унылое помещение, привычно проверяя, как соблюдается его указание. Чисто. Безлико, но чисто.
- Аран, – Алькариэль коснулся его плеча. – Дай ему шанс. Он ни разу не видел, как ты улыбаешься. Я прошу тебя.
- Скорее, я дам этот шанс тебе, брат, – Алькариэн повел плечом, сбрасывая его руку, и первым вышел на воздух.
Адайн плохо помнил путь назад. Плавное покачивание авто на скоростной трасе и умиротворяющее прикосновение прохладной ладони ко лбу. И голос. Он узнал этот голос. Узнал бы из тысячи. Даже, если бы умирал – узнал бы и помнил.
В полубреду ему казалось, что он с гордостью отвергает помощь. Право, помощь ли? И отпускали ли его на самом деле? Вряд ли. Раз уж отыскали так быстро, значит, свободен он на самом деле не был ни секунды.
Когда он в следующий раз открыл глаза – он лежал в постели. В покоях, в которых он почти жил десять лет. И возле огромного окна снова, как всегда, стоял аран.
- Зачем я здесь?
Губы уже не болели, значит, его регенерируют. От сотрясения и переломов скоро не останется следа.
- Надо было оставить тебя у орков? – Алькариэн не повернулся. Лишь выпрямился сильнее. – Тебе сильно досталось. Еще один удар, и открылось бы внутреннее кровотечение.
- Моей семьи, и правда, больше нет… – Адайн на мгновение зажмурился. – Но… Вы ведь так… так и не ответили на вопрос… аран, – он криво усмехнулся. – Ни на один из вопросов… В тот раз облава была на меня?
- Я не люблю лгать, Адайн. Если бы я сказал, что твоей семьи больше нет, ты бы мне не поверил. Я говорил тебе, что жизнь изменилась слишком сильно, и ты мне не верил. Ты не поверишь ни одному моему слову. Даже если скажу, что тогда облава была не на тебя. Мне казалось, что за столько лет ты должен был узнать лучше нас. Меня… Если бы целью был ты – тебя бы нашли и взяли гораздо тише, тоньше и безболезненнее.
Адайн тяжело сел на постели. Снял датчики, а потом и вовсе поднялся на ноги, игнорируя собственную наготу и уродливые фиолетово-желтые разводы на теле.
- Почему из всех ваших… игрушек… – он судорожно выдохнул, пережидая вспышку боли. – Почему только у меня вшит чип? Чем я так… примечателен?
- Вернись в постель, – ровно произнес Алькариэн. – Не хочу тебя расстраивать, но ты не единственный обладатель датчика в башне. И не все из них… игрушки. – Он вздохнул и вдруг его плечи опустились. Словно первый из великих, наконец-то, сломался. Устал. – Я просто не хочу тебя потерять.
- Вот как… – Адайна вдруг начал душить смех, острой болью отдаваясь в сломанных рёбрах. Слова арана прозвучали как-то… словно больше некому мыть волосы Первому. Словно некому больше раздвигать перед ним ноги. Почему-то казалось именно так…
- Я больше не притронусь к тебе, – Алькариэн развернулся.
Адайн смотрел в лицо своему… хозяину, бледному, с тёмными кругами под глазами, и не чувствовал жалости.
- Риэль рассказал, чем бы ты хотел заняться. Ты можешь учиться.
- Благородно с вашей стороны. Для того, чтобы это узнать, вам оказался нужен брат. И я благодарен ему. Хотя вряд ли, как и вам, ему так уж нужна моя благодарность.
- Ну, ты можешь хотя бы попробовать, – тень улыбки скользнула по губам эльфа. – Ты ненавидел меня столько, сколько здесь находишься. И ненавидишь сейчас. А мой брат не успел вызвать твою ненависть.
- Мне не за что любить вас. Да, я не голоден. Иногда даже одет. Я не надрываюсь на тяжелых работах, но я все равно плачу за эту... милость. Вы отдадите меня ему?
На удивление, ноги держали крепко. Падать он не собирался, хоть слабость все еще не покинула его тело. Да уж, отделали его основательно.
- Я не надеюсь на твою любовь. Я давно не верю в чудо. И ты волен сам выбирать, что тебе делать дальше. И к нему ты уйдешь только, если захочешь сам.
Алькариэн снова повернулся к окну. Не хотел, чтобы его лицо увидели? Или не мог больше смотреть? Какие эмоции и чувства сейчас в его глазах?
Адайн осторожно вздохнул. Никогда господин и повелитель этого города не улыбался. Он лишь обозначал улыбку. Холодную. Надменную. Злую. Яростную. Бешеную. Адайн видел сотни оттенков эмоций на красивом лице эльфа. Но ни одна из них не была искренней светлой радостью. Или грустью. Тоской. Любовью. Только призрак улыбки, только её едва заметная тень.
- Не уверен, что я ему нужен…
По чести сказать, он не был уверен, что вообще кому-то нужен. Но это странное «боюсь тебя потерять». К чему оно? Отчего оно? Что эльф боялся потерять? Или кого? Слугу? Подстилку? Хотя... разве может слуга, человек, понять арана?