Во-вторых, там же, в старом историческом центре, есть просторный и замечательно красивый ботанический сад. Сад этот, повидимому с самого начала, был спланирован на высоких пологих холмах, что по моему мнению было прекрасной идеей. Все эти огромные тропические деревья в экзотических цветах предстают не как индивидуальные «экспонаты» с латинскими табличками названий внизу, а как естественные компоненты окружающего ландшафта. На длинных и пологих склонах все выглядит более красиво, чем на ровном месте, благодаря появлению третьего «объемного» измерения, когда вы видите посаженные на склонах деревья еще и «напросвет».
Сделанные в Китае сандалии тоже нашли. Такое впечатление, что если завтра в Китае произойдет, скажем, катастрофическое наводнение, жизнь на Земле должна остановиться. Ничего не будет. Ни сандалий, ни ножей, ни вилок, ни плащей, ни ведер, ни свадебных платьев для невест. Люди перестанут заключать браки и мы все вымрем.
На другой день я и Эли поехали на север в центральные тринидадские горы (Марик остался отдыхать на лодке), и это действительно было очень интересно. В тропиках все растет быстро и буйно, и если этому не мешать, и деревья и подлесок разрастаются до гиперболических размеров. По узкой горной дороге машина все время идет под высоченным стрельчатым сводом в некоем подобии лесного Нотр-Дам. Солнца почти не видно потому что кроны деревьев смыкаются над дорогой и из этого полумрака по обочинам, до самой земли висят лианы. Соседние склоны плотно покрыты такими-же высокими деревьями и «щетинятся» ими до самого горизонта.
Тринидадский тропический лес очень красив и экзотичен, но так же как и австралийский, совершенно лишен жизни.Просто поразительно, насколько леса средней полосы – в России, или на Лонг-Айленде, куда мы с Ирочкой ездим гулять по субботам-воскресеньям, «живее». Ни тебе сусликов-бурундучков, ни грибов, ни ягод, ни муравейников. Какие-то птицы подают голоса, но их никогда не видно. Да и ступить-то на самом деле некуда. Подлесок с громадными супер-лопухами или кактусами совершенно непроходимый. Выражение «погулять в лесу» применительно к здешним условиям звучит как полный нон-сенс.
Но, как оказалось,не всегда и не везде.
Где-то,наверное уже на пол-пути к северному берегу острова, мы увидели справа от главной дороги большой просвет и свернули посмотреть что там. Там была просто сказка. Ничего более оригинального не могу найти в своем словаре для описания того, что мы увидели. Я думаю, что тут еще сыграл большую роль элемент неожиданности: только что по сторонам дороги громоздилась высоченная и непролазная стена тропического леса, и вдруг...
И вдруг перед нами открылась большая зеленая долина с огромными деревьями, покрытыми бело-розовыми цветами. Внизу, в долине - горная речка с тихими заводями и кувшинками, а по берегам -множество людей в ярких индийских одеждах. Женщины в сари, хлопочущие у портативных газовых плит, дети всех возрастов, играющие в реке, молодые черноволосые мужчины у капотов своих автомобилей, люди постарше, которым уже подали еду в бумажных тарелках....
Визуально, доминирующим элементом в этой картине несомненно были гигантские бамбуковые деревья по обоим берегам речки. Деревья эти, по моим осторожным оценкам, были высотой метров двадцать. Массивные внизу у земли остроконечные стволы бамбука тянутся к реке, делаются все тоньше и тоньше пока не встречаются высоко над рекой с такими же стволами, протянувшимися с другого берега. Получается, что река как-бы нежно и заботливо прикрыта двумя стройными кистями бамбуковых рук.
Эмоционально, весь настрой создавали деревья с бело-розовыми цветами. Цветы эти, похожие на маленькие колокольчики, слетали с деревьев и быстро вращаясь налету, опускались на высокую береговую траву, на зеленые кувшинки в речных заводях, на головы купающихся индийских детей и в бумажные тарелки с едой. В долине шел непрерывный бело-розовый дождь и все, что можно, было покрыто тонким одеянием из маленьких колокольчиков.
Все вместе больше всего было похоже на телевизионные кадры священных индийских омовений на Ганге или Брамапутре. За исключением того, что действо происходило за много тысяч миль от Индии и никакого священного или религиозного статуса не имело. Было обычное воскресенье и тринидадские индусы приехали в лес отдохнуть «на природу». Дальше, по дороге к морю, мы видели еще два таких-же массовых пикника – в долине повидимому все той-же горной речки.