22 Июля, 2014. Ионическое море, 200 миль к западу от Крита.
И вот наконец задул обещанный Мариком по телефону Мистраль. Настоящий, африканский, с юго-запада, из ливийской пустыни. Летим на Крит, шесть с половиной узлов. Не так давно был такой хороший фильм – «Английский пациент» - редкий случай, когда фильм получился намного лучше книги, по которой он был сделан. Но есть в этой книге прелестая страница про ветра Средиземного моря – все эти гибралтарские леванте, французские мистрали, итальянские сирокко, адриатические бора, греческие мальтеме и арабские хамсины - просто поэма в прозе, как у Гоголя. Книжка, я уверен, переведена на русский, но эту страницу мне очень хочется когда-нибудь перевести с английского самому.
Мальтийские власти наверняка понимают, что значит для этого маленького острова туристический потенциал, и денег на его поддержание не жалеют. Я только вот никак не могу принять искусственное «восстановление» чего-бы-то ни было из праха времен, в попытках «отуризировать» пространство «еще больше». Ну, Лас Вегас – это я понимаю. Там это уже просто нижайшая точка дурного тона. Ненатуральность, возведенная в принцип. На Мальте – все вокруг настоящее, и можно было бы оставить имеющиеся в наличии «развалины» в покое. Тогда они бы тоже остались настоящими. Но нет.
В центре Валлетты есть остатки каких-то римских построек. На открытой площадке, где много веков назад стояли эти постройки, сейчас видны только круглые основания колонн. И вот на этих основаниях сегодня строят новый «римский» храм. Из пустотелых бетонных труб, с отлитыми в форме «коринфскими» капителями. Чтобы был, как раньше. На радость будущим туристам. Как храм Христа-Спасителя в Москве. Но там хоть с идеологической нагрузкой. А здесь?
Мальта, на самом деле, - небольшой архипелаг. На соседнем острове Гозо полным ходом идет «восстановление» старой крепости – со всеми рвами, валами и стенами. Трещат отбойные молотки и японские экскаваторы. Полным ходом строят новую «средневековую» крепость...
Другое дело – дверные ручки. Их тоже много новых – поддельных, но нас не проведешь. Мы это сразу видим. Новые, поддельные, не снимаем. Фотографировать старые дверные ручки начала Ирочка – шесть лет назад в Тулоне, где в это время спускали на воду новую «Тишу». Когда мы ее теряли на соседних улицах, на вопрос: «Где Ирочка?» - отвечали, что «Ирочка, наверное, дошла до ручки...». Потом за ручки взялся я, ограничив диапазон фотографических интересов «ручками-стучалками», то-есть такими, которые поворачиваются на оси и ими можно постучать об металличекую «пятку». Больше всего ручек-стучалок в Италии, но Валлетта не уступит по этой части никакому итальянскому городу, кроме разве что Венеции. Проблема в том, что «ручка-стучалка» на двери – это некий статус и их теперь много новых, ненастоящих.
Скульптурные мотивы для стучалок – разные. Скажем, в Венеции – это в большинстве случаев львиная голова с кольцом в пасти. В Валлетте - два сугубо местных сценария: хвостатые рыбы и традиционный мальтийский крест. Среди рыбных ручек много новых, но есть и старые бронзовые, позеленевшие от времени, со стершейся чешуей. Было что поснимать, и Володя с Эли меня часто теряли в Валлетте, как мы с сыном Галем и Славой Елисеевым когда-то теряли Ирочку в Тулоне.
Мальтийские рыцари любили барокко. Или время было такое. Шестнадцатый век. Главный собор Валлетты – Иоанна Крестителя (Джона Баптиста) – барокко, доведенное до полной невозможности. Рыцари соответствующего ордена потратили столько времени и денег, что впечатление от интерьера этого собора никаким другим словом кроме «ошеломительное» описать нельзя. Идея была сначала потрясти сюда входящего сразу и наповал, а потом пусть разбирается что тут хорошо и что не очень.
Что касается меня лично – то очень даже «не очень». Помилуйте, но так ведь нельзя. Без золота, росписей, скульптур, карнизов, торжественных балдахинов и лепных ангелов не оставлено ни одного квадратного миллиметра этого огромного интерьера. И совсем огорчился я при виде массивных квадратных опор храма. Их стены покрыты плотным и совершенно безвкусным монотонным орнаментом из золотой лепнины. Трудно поверить, что пусть и в другие времена и с другими представлениями о том что хорошо и что плохо, нашлись строители и декораторы, которые не понимали насколько это некрасиво.