– Он небезразличен тебе, да? Дэмьен?
Она упрямо смотрела в снежную даль поверх плеча Лелля.
– Я предпочла бы не отвечать. Лучше скажи, зачем тебе нужны мои истории?
– Разумеется, чтобы создать лучшую из песен.
– Но почему я?
Лелль ответил ей загадочной полуулыбкой.
– Я чувствую в тебе человека, способного что-то изменить. Ты несешь в этот закостеневший мир перемены. Серьезные, даже… ключевые. Вот почему мне важно не только твое прошлое, но и настоящее с будущим, сплетенные воедино.
– Изменить? – опешила Морриган. – Не знаю, о каких переменах ты говоришь, но я не тот человек, кому есть до них дело. А то, что я хотела бы исправить… Я даже силами всей Пропасти не могу исцелить собственную сестру!
Она прикрыла глаза, кляня себя за несдержанность. За то, что выплеснула на незнакомца ту боль, которую не позволяла показывать никому. Даже Клио.
Ведь чувство, что сестре не место в Пропасти, никуда не исчезло. Да, у Клио появились друзья – Саманья, Аситу, Дэмьен и Сирша. Она пыталась найти себя в магии сноходчества. Пыталась освоиться в Пропасти и исполнить свою мечту – помогать людям.
Но ключевое слово – «пыталась». То есть была вынуждена.
Морриган не видела, чтобы Клио прогуливалась по Пропасти одна – только вместе с Саманьей или Сиршей, с которой сняли маску обезличенной. Сестра боялась Пропасти, пусть она никогда об этом не скажет, не желая признавать слабость (что недопустимо для ведьм семейства Блэр) и добавлять Морриган проблем.
Лелль яростно помотал головой.
– В этом я никогда не ошибаюсь. Я знаю, за кем следовать. Чувствую в людях эту особенность – способность однажды нарушить заведенный порядок, пошатнуть устои. Или подмять под себя целый мир.
– Ведьминская интуиция? – Морриган не скрывала сарказма.
К ее удивлению, Лелль смущенно кивнул.
– Что-то вроде. Моя мать была вёльвой – шаманкой и провидицей. Таких, как она, мы называем не ведьмами, а колдуньями. Она очень хотела дочь, которая унаследует родовой дар и львиную долю ее силы. Дочь, которую она научит всем обрядам, заклинаниям и премудростям сейда. Всему, что знает сама. Мама хотела, чтобы ее будущая дочь стала вёльвой. А родился… я. Так что в какой-то степени ты была права, предполагая, что я разочаровал обоих своих родителей.
– Мне жаль, – искренне сказала Морриган.
Казалось неправильным, что человек со столь светлой улыбкой и добрыми глазами не оправдал надежд матери и отца. Но людская судьба редко идет под руку со справедливостью.
– Почему ты не стал колдуном? Пусть тебе не могла перейти вся колдовская сила матери, ты сам сказал, что часть ее дара в тебе есть.
– Может показаться странным, но в нашем племени – да и не только в нашем – мужчин, практикующих сейд[14], с давних времен порицали. Настолько, что они теряли всякое уважение соплеменников. Их могли даже убить. Стать эрги[15] было бы куда худшей участью, чем скальдом. А мама… отец говорит, она всегда отличалась упрямством. Много лет спустя она все же родила дочку-вёльву, но для этого ей самой пришлось умереть.
– Ох, Лелль…
Подобное, увы, случалось нередко. Порой сила ведьмы – по ее воле или против нее – передавалась малышке целиком и полностью. Тогда после родов мать навсегда лишалась возможности колдовать. Порой опустошенная ведьма по инерции отдавала ребенку и жизненную энергию, тем самым будто сплетая воедино два питающих ее канала. Если повезло, сил в ней оставалось на донышке, только чтобы пережить роды, а после ведьму ждало долгое и нелегкое восстановление.
Матери Лелля не повезло.
Лелль слабо улыбнулся, словно принимая сочувствие Морриган.
– Потерю матери ничем не восполнить, но моя сестра стала известной и уважаемой племенем вёльвой. Ну так о чем это я… Крохи колдовской силы во мне побуждают меня следовать за тобой, чтобы воочию увидеть твою историю. Если ты позволишь…
– Ты и за Дэмьеном наблюдал?
– Да, иначе бы я не предложил свою помощь.
Морриган покачала головой. Это определенно самая странная из заключенных в Пропасти сделок. Лелль хотел услышать историю ее жизни, и даже более того – стать свидетелем самых важных ее вех. Невольно вспомнился Глен Малик, пожелавший услышать от Клио рассказ о жизни легендарной Леди Ворон и узнать все ее секреты.
Неужели Морриган суждено постоянно повторять судьбу Бадб? Хотя, если это подразумевает обретение почти безграничной колдовской силы и принадлежность к легендарным ведьмам, вписавшим свое имя в историю… Будет ли она против?
Может, дело в харизме Лелля, может, в желании довести дело до конца, а может и просто в заложенном ею кошачьем любопытстве…
14
Сейд (seiðr – (древнесканд.)) – ведовство, эзотерическая (шаманическая) практика в Скандинавии. Считается исключительно женской магией.
15
Эрги (в переводе «не мужественный» или «сексуально извращенный») – мужчины, практикующие сейд.