Я только хлопала ресницами, слушая этот диалог, но Кайлеан с металлическим холодком в голосе произнёс:
- Пари?
- Я пыталась их отговорить, - поспешно заговорила Мелисса и поставила бокал на стол. - Но они упёрлись лбами, как мальчишки.
- В чём суть? - таким же металлическим голосом спросил Кайлеан. Он смотрел только на Мелиссу.
Та вздохнула:
- В ту ночь, ночь, когда Данимира оказалась на мосту, мы были вместе - я, Мерлин и… - она посмотрела на сидящего в кресле хозяина корабля, - и Монти… Монте-Кристо…
- Монте-Кристо?! - вырвалось у меня.
Хозяин корабля пробасил:
- Всё равно никто из обитателей вашего мира не способен произнести ни единого подлинного имени моего мира. Так пусть же будет Монте-Кристо. Я принял сие символическое прозвище, ибо за столетия праздного безделья ознакомился не только с реальной историей… довольно примитивной, надо сказать, - желчно ввернул он, - но и с множеством вымышленных историй, оказавшихся не в пример занимательней. Судьба человеческого существа, вырвавшегося на свободу и отомстившего своим врагам, тронула меня более других. Ибо всё так и будет - моим тюремщикам воздастся. Сладка и страшна будет моя месть.
Судя по всему, второй том запаздывает, промелькнуло у меня в голове, а Кайлеан перевёл холодный взгляд на хозяина:
- Насколько понимаю, кому-то из нашего мира всё же удалось произнести ваше имя?
Раздалось шипение, свечи затрещали, их огоньки затрепетали, рискуя погаснуть. Вместо фигуры хозяина возникло образование, напоминавшее клубящееся фантастическое облако; в нём вспыхивали некие протуберанцы и извивались какие-то чёрные щупальца.
- Вызов демона, ха! Глупцы, дилетанты!.. - донеслись из облака яростные восклицания. Облако сгинуло и Монте-Кристо, вернувшись в прежний облик, заговорил уже более сдержанно: - Обладая лишь крохами знаний, они вознамерились подчинить себе мощь мира, рождённого под другой звездой; мощь, природу которой постичь так и не смогли, но всё же раскинули свои сети… и пали жертвой собственной самонадеянности. Моё положение не есть результат их искусства, лишь плод отвратительного, глупейшего - хотя от этого не менее трагического - стечения обстоятельств…
Он вновь заклубился и на мгновение покрылся щупальцами.
- Я всего лишь пролетал мимо паршивой планетки! - рявкнул хозяин корабля. Потом опять стабилизировался и уже спокойно продолжил: - Опуская все перипетии, я, вместе со своим кораблём, оказался заперт здесь, а виновные скрылись… в недосягаемой для меня области.
Кайлеан долго разглядывал Монте-Кристо, будто что-то в словах хозяина навело его на размышления… и мне вдруг показалось, что боевая готовность, ощутимо исходившая от него с самого утра, несколько утратила свою остроту… Кайлеан повернулся к Мелиссе:
- Итак, вернёмся к пари?
- В ту ночь мы навестили старого знакомца, чтобы общением развеять чёрную меланхолию, с особой силой завладевшую им в ту пору. По счастью, в некоторых пределах Монти может покидать корабль, хотя сойти с моста ему не дано. Невидимые для вечерних гуляк, мы устроились на перилах Тучкова моста, пили вино, разговаривали о вещах важных и не очень, любовались лунными бликами на воде… - (“Пикник на перилах”, - подумала я, вообразив эту картину.) - Монти первым почувствовал, что в окрестностях Тучкова происходит нечто странное. Как сейчас помню, несколько раз он замолкал, будто к чему-то прислушиваясь. Наконец, пустив в ход магическое зрение, он обнаружил, что поблизости производится обряд жертвоприношения. Тут, признаться, у нас вышел спор касаемо вмешательства в неизвестную коллизию… - лицо Мелиссы исказила виноватая гримасска.
- Я даже не спрашиваю, кто был против вмешательства, - сказал Кайлеан в сторону, но Монте-Кристо услышал.
- Да, это был я. И что? Тот любопытный индивидуум, в чью пользу проводился ритуал, был на грани… он просто-напросто пытался выжить… Почему я должен препятствовать кому бы то ни было поправлять здоровье?
- Поправлять здоровье?! - задохнулась я, но Кайлеан быстро поймал мою руку и многозначительно сжал её. Я осеклась на полуслове, заставив себя вспомнить, что нахожусь в зависимости от странного узника нашего мира.
Мелисса заговорила:
- Так или иначе, не успели мы прийти к единому мнению, как Монти сообщил, что жертва ускользнула, причём довольно оригинальным способом, и сейчас движется в нашем направлении. С нетерпением ожидали мы появления беглеца…
- Особенно я. Охота - это всегда забавно. Моя меланхолия улетучивалась на глазах, - сообщил Монте-Кристо.
Кайлеан опять сжал мою руку, Мелисса нервно отпила из бокала, продолжив:
- В теле тощей чёрной кошки обнаружилась юная девушка, а преследователь вышел на охоту за ней. Ситуация оказалась ещё более волнительной. Могу сразу сказать, я немедленно предложила помочь. В конце концов, жертва была почти ребёнком, ещё не успевшим ни пожить, ни нагрешить. Никто в таком возрасте не заслуживает такого конца.
- А я выступал за то, чтобы скормить кролика удаву. - Пламя в камине с треском взметнулось выше, и теперь я сжала руку Кайлеана. Чёрные глаза Монте-Кристо вперились в нас, и он пророкотал: - Не надо, не надо на меня так смотреть - в четыре глаза! Ничего личного. Просто на тот момент удав вызывал у меня больший интерес. Великолепное, поразительное создание из крови и магии!.. Впрочем, когда я прислушался к бессвязным причитаниям кролика, то с удивлением обнаружил, что каким-то образом моё присутствие ощущается… тоже большая редкость в этом мире.
- Вы услышали мою просьбу… и мою клятву… - проговорила я медленно, хотя сердце заколотилось быстрей: мы приближались к опасному предмету.
- Клятва была смехотворна, - фыркнул Монте-Кристо. - Само собой, поиграв в любовь с таким исходом, любой оставит даже мысль о повторном опыте… как мне казалось раньше, - произнёс он брюзгливо, и я вспомнила презрительный птичий голосок: “Любо-о-овь… сантиме-е-енты…” - Я даже удивился, что за свою жизнь мне предлагают такую малость.
- В нашем мире это не малость.
- Очевидно, у нас разные ценности.
- Очевидно, - вежливо согласилась я. - Что же заставило вас изменить позицию? Вы всё же помогли мне.
- Мерль вдруг ввернул про своего расчудесного и расталантливого ученика-некроманта, оказавшегося в безвыходном положении из-за череды давних проклятий и чужого колдовства. Парень потерял разум и влачил жалкое существование в какой-то магической дыре, куда не было хода никому. Любой, кто попробовал бы туда проникнуть, оказался бы размолотым в фарш - и физически, и морально. Однако можно было попытаться закинуть туда существо, уже расщеплённое на части - тело без души, душа без тела… могло сработать, при условии объединения наших усилий. Честно говоря, преследователь по-прежнему интересовал меня больше жертвы, но Мерль утверждал, что трясущийся комок меха, ползущий на брюхе по асфальту, может послужить катализатором и вытащить его ученика из той ямы. Я сказал: “Да неужели?” Мерль сказал, что чувствует в тощей девчонке большой потенциал. По его мнению, она могла растормошить угасающее сознание некроманта. Я сказал: “Ха!” А Мерль сказал…
- А я сказал “Вот и не “ха!”
- А я сказал “Она только что поклялась оставить сантименты в прошлом. К тому же в их нынешнем состоянии они явно не найдут общего языка. Трижды “ха!”.
- А я сказал: “Может, просто слабо?”
- А я сказал: “Кому это слабо?”
Мелисса с трагическим видом потёрла виски, потом сказала мне и Кайлеану:
- Теперь понимаете? Они “хакали” и выясняли, кому слабо, кому не слабо, и остановить их было невозможно. Вот так и было заключено пари. Мерлин был уверен в твоей силе, Данимира, и надеялся на нечто большее. Монти же считал, что ты сдержишь клятву, потому никакого чудесного спасения не произойдёт.
Монте-Кристо поглядел грозно и басом сказал:
- Ну что, клятвопреступница, из-за тебя я проспорил. А спорили мы, чтоб ты знала, на три щелбана, чрезвычайно унизительных для волшебника моего уровня. Поэтому чего тянуть кота за хвост, нет тебе от меня прощения, готовься к смерти прямо сейчас.