— Но все обстоятельства продумать заранее невозможно, — возразил Питер.
— Это правда, но ты можешь продумать те, которые наиболее вероятны, например, что ты будешь делать, если Кейн атакует тебя, когда ты один? — ответила я.
— Убью его, если получится.
— Хорошо, — хором ответили мы с Эдуардом.
— Но ты не обязан убивать его. Разве ты не можешь просто вывести его из строя, как сделал сегодня? — предложил Ашер.
— Нет, если мы будем наедине, — ответил Питер.
— Объясни Ашеру, почему, — посоветовал Эдуард.
— Моя собственная скорость, сила и навыки застали врасплох нас обоих. В следующий раз это уже не будет сюрпризом. Он будет готов, а он сильнее и быстрее меня, к тому же, он может перекинуться в ту форму, в которой у него есть когти и клыки, — Питер повернулся ко мне. — Кейн способен выпустить когти в своей человеческой форме?
— Нет, насколько мне известно, — ответила я и вопросительно посмотрела на Ашера.
— Нет, не способен, — подтвердил вампир.
— Хорошо, но он все равно лучше меня в физическом плане, и теперь он знает, насколько я хорош, так что будет действовать жестче, возможно даже достаточно жестко, чтобы попытаться меня убить. Если он застанет меня одного, то, полагаю, именно этим он и займется.
— А если он сделает это у нас на глазах, как, вероятно, и произойдет? — поинтересовался Ашер.
— Если со мной будут Анита с Тедом, или Никки и еще кто-нибудь, я постараюсь драться до тех пор, пока его не обездвижат, но если я буду один или со мной не будет тех, на кого я могу положиться, придется разбираться самостоятельно.
— Ты не веришь, что я способен контролировать зверя своего зова?
Питер посмотрел на меня так, словно молча спрашивал, как бы поступила я.
— Скажи ему, как есть, — посоветовала я.
— Нет, да и как мне верить, если ты, по ходу, вообще не можешь его контролировать? Если смотреть правде в глаза, то он издевается над тобой и манипулирует, а ты ему это позволяешь. С чего мне доверять тебе свою жизнь и надеяться, что в моменте ты вдруг дашь ему отпор и вступишься за меня? Безопаснее спасать свою шкуру самостоятельно, пока ты просто стоишь в сторонке и заламываешь руки, гадая, как поступить.
Ашер оторопело уставился на Питера, потом перевел взгляд на меня.
— Ты тоже обо мне так думаешь?
— Ты хочешь правду или как? — уточнила я.
— Правду.
— Ладно, я думаю, ты бы просто стоял и смотрел, пока Питер умирает от рук Кейна, и ничего бы не сделал. Не потому, что хочешь смерти Питера, а потому, что ты не знаешь, как действовать в экстремальных ситуациях, особенно если вовлечен Кейн.
— Я настолько бесполезен?
— Когда речь идет о Кейне — да.
В голове у себя я отметила, что Ашер был в самом конце списка тех, к кому бы я обратилась за помощью в экстремальной ситуации, но решила придержать эту мысль при себе. Если ты хочешь, чтобы люди лучше старались, жестокую правду лучше выдавать порционно, к тому же, я не хотела причинять Ашеру боль. Я все еще любила его, ну, или Жан-Клод любил его за нас двоих. Так или иначе, мне было трудно вести себя с ним на сто процентов честно в этот момент.
— Значит, ты согласна, что Питеру стоит убить Кейна?
— Нет, я согласна, что Питер должен защищать свою жизнь, и если это значит грохнуть Кейна первым, то меня все устраивает.
— Даже если это повлечет за собой мою смерть?
Проклятье, он совершенно не упрощает мне жизнь, но это так в его стиле.
— Ашер, ты — мастер-вампир, а значит, ты можешь контролировать зверя своего зова, гиену. Я видела, как ты заставляешь вергиен, которые ненавидят тебя, нападать на людей, к которым они испытывают куда более теплые чувства, чем к тебе. Кейн твой личный зверь, твой moitié bête, твоя звериная половина, так что ты должен контролировать его и не позволять ему напасть на Питера, но ты не станешь — не «не можешь», а «не станешь». Если ты намерен суициднуться руками Кейна, то это твой выбор.
— И ты не будешь скучать по мне?
Я издала нечленораздельный звук — что-то среднее между отчаянием и яростью.
— Проклятье, Ашер, хорош выебываться. Не все в мире вертится вокруг тебя! Я не позволю твоим проблемам с Кейном вбить гвоздь в гроб Питера, все, конец блядской дискуссии. Если Кейн умрет и потащит тебя за собой, я буду оплакивать твою прекрасную задницу, но я больше не позволю тебе убивать или ранить тех, кого я люблю. Никогда!