— Анита, да говори же, — сказал Дольф.
Я рассказала то, что узнала от Моны.
— Это немного, — констатировал он.
— Факт, но она наверняка ничего настолько ужасного раньше не видела, так что, может, это просто шок.
— Но ты так не думаешь, — заметил он.
— Мне бы хотелось опросить ее и выяснить это.
— Она — героиня. Ее образ в средствах массовой информации уже сформирован, — сказал он.
— И?
— Нам нужно знать точно, прежде чем мы поменяем линию повествования, вот и все.
— «Поменяем линию повествования», — повторила я. — Ого, Дольф, ты разобрался в том, как иметь дело с прессой.
Он улыбнулся, а потом вновь сделался серьезным — на тот случай, если на нас сейчас кто-нибудь пялится. У него была определенная репутация, которая не позволяла улыбаться своим подчиненным на месте преступления.
— Я просто говорю, что мы должны действовать осторожно, Анита. У нас тут горничная-героиня, которая спасла отель от пожара, а ведь свежи еще известия о происшествии в Нью-Йорке. Убийства Солнышка неделями занимают первые полосы.
— Я в курсе, — сказала я.
— Ты можешь вести себя дипломатично с нашей героиней?
— Я могу вести себя осторожно. Не уверена, что понимаю, как работает дипломатия.
— Сойдет, — ответил Дольф. — Можем включить камеру на жилете офицера Бичер — так мы все запишем.
— Отличная идея.
— Ты правда считаешь, что эта женщина имеет отношение к убийству?
— Не знаю, но тут что-то нечисто, и прежде, чем мы коронуем ее титулом героини, я бы хотела выяснить, что именно.
— В коридоре есть камера, — заметил он.
— Мы можем посмотреть запись перед тем, как вернемся?
Он кивнул.
— Можем.
— Мне нужно поговорить с офицером Кей до того, как мы уйдем?
— Я сделаю так, чтобы она оставалась на месте, и никто другой не разрешил ей покинуть пост, пока мы не вернемся.
— Круто быть начальником, — заметила я.
Дольф вновь коротко улыбнулся.
— Лучше, чем им не быть.
— Аминь, — согласилась я.
Его улыбка стала чуть шире, а потом он заглянул в номер, чтобы велеть офицеру Кей оставаться на посту. Затем мы направились к остальным, чтобы Дольф мог раздать им приказы. Я даже позволила МакКиннону посмотреть запись с камеры наблюдения вместе с нами. Пока я не использую свои парапсихические способности в его присутствии, все должно быть нормально, а если это изменится, я ему скажу, чтобы свалил нахрен подальше. Может, за то, что он провернул свой маленький амулетно-заклинательный эксперимент со мной и Жан-Клодом, я и просто так ему это скажу, но сперва мы должны раскрыть убийство. Я всегда могу повыпендриваться позже.
8
Начать выпендриваться я решила в тот момент, когда поняла, насколько крошечным был офис управляющего. Места едва хватало для плеч Дольфа и МакКиннона, не говоря уже об управляющем и обо мне самой. Я улыбнулась и сказала:
— Мы сейчас вернемся.
Я махнула Дольфу и МакКиннону в дальний конец коридора, где нас не смогут подслушать.
— В чем дело, Анита? — спросил Дольф.
— Комната совсем крошечная. Не хочу я находиться в таком тесном пространстве, когда рядом амулет МакКиннона.
— Других реакций у тебя на него не было, — возразил МакКиннон.
— Потому что я на цыпочках хожу со своими парапсихическими способностями с тех самых пор, как он на меня подействовал. Но некоторые из моих сил срабатывают почти автоматически — я даже не думаю о том, чтобы задействовать их. Что будет, если они сработают, пока ты тут об меня обтираешься? Насколько хуже будет эффект при соприкосновении на физике?
— Я… я не знаю.
— Тогда сними амулет, запри его в своем бардачке и не вытаскивай, пока не покинешь Сент-Луис.
— Он просто слишком силен или не годится в качестве средства защиты? — поинтересовался МакКиннон.
— Пока рано судить, но из-за него я потеряла свой контроль и защиту от вампиров. Что случится, если ты используешься его, когда я нахожусь рядом с кладбищем, и случайно подниму там зомби, которых не смогу контролировать? Что если на нас нападет вампир, ведь Дольф рассчитывает, что мои способности спасут наши задницы, но твой амулет превратит меня в очередную жертву?
— А на вампира он подействует? — поинтересовался Дольф.