— Сомневаюсь.
— Он считает, что я сплю с врагом, что Жан-Клод соблазнил меня своими вампирскими чарами, и что я не влюблена в него, а мне просто оттрахали мозги и поработили, и что я полностью перешла на его сторону, потому что я — некромант, а некроманты это почти такое же зло, как и вампиры.
— Он правда тебе все это сказал? — удивился МакКиннон.
— Нет, он назвал меня блядской гробовой подстилкой, фанаткой пушистиков, шлюхой вавилонской и злобной потаскухой, которая предала свою человечность, чтобы встать в одни ряды с дьяволом.
— Он назвал тебя так при свидетелях? — уточнил Дольф.
— Нет, если не считать вампира, которого он пытался угандошить, и это так затянулось, что вампир был рад, когда все, наконец, закончилось. Этот клыкастый не стал бы давать показания против охотника на вампиров, да в те времена ему никто и не поверил бы.
— Как давно это было? — спросил МакКиннон.
— Господи, восемь, нет, девять лет назад. Меня с тех пор в Вашингтон, штат Колумбия, не приглашали, по крайней мере не для охоты на вампиров.
— Ты ездила в Колумбию на переговоры с двумя Комитетами. Один по правам зомби, другой по правам вампиров, — напомнил Дольф.
— Ага, первый прошел ничего так, но к тому времени, как меня пригласили на второй, антивампирское лобби уже успело очернить мое имя, и со мной разговаривать не стали вовсе.
— Ты мне про это не рассказывала, — удивился Дольф.
— Ты сам тогда был против всего сверхъестественного, Дольф.
— Прости, что в то время я не мог поддержать тебя.
— Ты пригласил нас с моими любимыми в свой дом. У нас с тобой все хорошо, — успокоила я его и посмотрела на МакКиннона. — А с тобой — нет.
— Что мне сделать, чтобы это исправить? — спросил он.
— Для начала отнеси амулет в машину, а там посмотрим, — ответила я.
МакКиннон просто развернулся и направился к своей тачке. Когда он уже не мог нас слышать, Дольф сказал:
— Этот амулет действует не только против вампиров, Анита.
— Против всех, кто работает с магией смерти.
— Не думаю, что МакКиннон знал об этом заранее, — сказал Дольф.
— Ты его лучше знаешь, но даже если и так, его начальство точно было в курсе.
— Они отправили его проверить амулет на вампирах или на тебе?
— И то, и другое.
— Они использовали его, чтобы добраться до тебя, — резюмировал Дольф.
— Думаю, они точно знали, куда он направится, и сделали из него троянского коня.
— Думаешь, Комитет Надзора по Сверхъестественным Делам пытается найти лазейку в твоей защите?
— Скорее всего они пытаются прикрыть себе задницы на тот случай, если я слечу с катушек когда-нибудь, либо же активно ищут способ избавиться от меня и Жан-Клода.
— Если с катушек слетит он сам? Или ты считаешь, что Комитет, который должен защищать сверхъестественных граждан этой страны, на самом деле собирается делать с точностью до наоборот?
— Понятия не имею, но готовиться надо к тому, что твой враг может сделать, а не к тому, что он собирается сделать.
— МакКиннон идет назад, — предупредил Дольф.
Я натянула улыбку и посмотрела в сторону МакКиннона, который шел к нам. Друг он мне или враг? Тот факт, что мне пришлось задать себе этот вопрос, уже был ответом. Я буду вести себя с ним дружелюбно, но мы больше не друзья.
9
Мы втроем протиснулись в офис управляющего. Мне едва хватило места, чтобы забиться в угол, где я могла встать над душой управляющего. Он вывел запись с видеокамеры на маленький монитор.
— Я отмотал к тому моменту, когда на этаже сработала пожарная сигнализация.
— Спасибо за ваше участие, — поблагодарил его Дольф.
— Я сохранил видео, на котором Мона выбегает из номера с огнетушителем в руках, чтобы сообщить начальству о произошедшем. Решил, что, если отправлю запись сейчас, когда новость о пожаре в Нью-Йорке еще мелькает в новостях, для Моны это будет хорошим бонусом.
— Вы молодец, — похвалил его МакКиннон.
— Я видел запись с камер из Нью-Йорка. Мона — настоящая героиня, и я хочу, чтобы начальство знало об этом.
Я думала, МакКиннон на это ответит, что он лично побывал в том отеле в Нью-Йорке, но он промолчал, так что я забила и сосредоточилась на зернистом черно-белом видео с камеры наблюдения. Появилась Мона — она посмотрела в сторону дальних дверей вниз по коридору, а потом исчезла из поля зрения камеры, чтобы вернуться уже с огнетушителем. Она направилась прямиком к двери, постучала и, хотя запись была без звука, судя по всему, Мона представилась и даже подождала ответа, прежде чем использовать свой ключ-карту, чтобы войти.