— Я хорошо себя чувствую, голова на месте. Думаю, я подцепила это от Родины и Ру.
— Они — твои Невесты, Анита, ты не должна ничего от них подцеплять, — раздался голос Итана со стороны двери.
— От Никки я подцепляю еще больше.
— Ты в него влюблена.
— У них сегодня день рождения — второй после смерти их брата. Полагаю, эмоций было слишком много, чтобы я могла их игнорировать.
— Вот блин, — сказал Базз. — Они не должны были работать сегодня.
— Я сделаю пометку на будущее, чтобы в следующем году им не пришлось, — ответила я.
— Я уже написал Клодии, — сказал Итан.
— Спасибо, Итан.
— Это часть моей работы и, поскольку Базз поднял эту тему — ты уверена, что готова явиться на публику сегодня?
— Я уже в порядке. Я правда думаю, что это из-за близнецов… — я закрыла глаза и протяжно выдохнула, — прощу прощения, из-за тройняшек и их утраты.
— Ты теперь кажешься нормальной, — заметил Натэниэл.
— Ты и правда звучишь лучше в моей голове теперь, когда они ушли, — признался Итан.
— Тогда покончим с помадой и отведите меня уже обратно на мое место.
— Толпа начинает волноваться, — предупредил Базз.
— В таком случае, хватит разговоров, — улыбнулся Натэниэл.
Я бы ему ответила, но высокий танцор уже наклонился ко мне с моей помадой в руках. Он велел мне сидеть спокойно и начал снова вырисовывать идеальные линии, которые стер поцелуй. Если начну вертеться, все испорчу, или даже если спрошу, как его зовут — я пока не запомнила. Он был из числа наших новых вампиров. Не в смысле вампир-новичок, а новенький на сцене. Голос Жан-Клода дыханием пронесся у меня в голове:
— Его имя Харт, позволь ему закончить твой макияж, чтобы я мог, наконец, увидеть тебя лично этим вечером.
Харт поежился и отстранился, держа помаду в руке.
— Сила нашего мастера окатила тебя.
— Он просит меня позволить тебе закончить с макияжем, чтобы наше с ним свидание состоялось.
— Ты везучая девочка, — заметил он, наклоняясь ко мне.
— Так и есть, — согласилась я, а потом замерла, чтобы он закончил красить мою нижнюю губу, делая ее полнее и краснее, чем она выглядела обычно. Стандартно я крашусь только помадой. Сегодня я была сама не своя. Я чувствовала воодушевление Жан-Клода по нашей с ним связи. Он был взволнован нашей предстоящей встречей, на которой увидит меня в этом наряде, который придирчиво подобрал, а также тем, что я увижу его сама. Я чуть сильнее сосредоточилась на нем, что могло позволить мне мельком увидеть его, но он закрылся от меня, так что я могла чувствовать только его эмоции.
— Дорогуша, если продолжишь омываться силой, я напортачу с помадой и придется начинать все заново — с базы, — предупредил Харт.
Я извинилась, а Жан-Клод у меня в голове растворился, чтобы не тревожить нового вампира.
19
Жан-Клод не хотел, что я увидела его до выступления, словно он вдруг сделался невестой перед свадьбой. В нашем с ним случае он сам помогал создавать дизайн моего платья, так что никаких сюрпризов для него в этом не будет, но, какой бы ни была причина сегодня, он хотел сделать сюрприз для меня — кто я такая, чтобы спорить? Это вечер нашего свидания, где только мы вдвоем, так что пусть будет, как ему хочется — в разумных пределах, разумеется. А вот дополнительный охранник, которого приставили в пару к Итану, вызвал у меня желание поспорить. В Грэхеме было шесть футов (182 см. — прим. переводчика), он был очевидно хорошо сложен — в той самой форме, которая сама за себя кричит: я-тягаю-железо-в-качалке. Волосы у него были черные и короткие, стрижка как у Итана, но из-за того, что структура волос отличалась — они были мягкие и совершенно прямые, — смотрелась иначе, что, скорее всего, было не моей мыслью, но я метафизически связана с теми, кто мог подмечать подобные вещи. Грэхем был сложен как и его высокий отец-скандинав, бывший военный, но волосы и темно-карие глаза, слегка раскосые по краям, достались ему от матери-японки. Откуда я все это знаю? Его родители были чуть ли не единственными, кто приходил в «Запретный Плод», чтобы посмотреть, как работает их сын.
Ничто из вышеперечисленного, впрочем, не было причиной, по которой я хмурилась в сторону Грэхема, сидящего, как и Итан, по другую сторону от меня. Он наклонился и улыбнулся — эта улыбка была близка к его типичной усмешке. Я напряглась в ожидании классических для Грэхема похотливых и стремных комментариев.
— Спасибо, что доверила мне сегодня свою безопасность, Анита.