Жан-Клод поцеловал меня в щеку, чтобы прошептать:
— Я бы не разделил тебя сейчас с другим мужчиной, но из-за того, что его так долго отвергали, жажда Грэхема оказалась даже сильнее, чем я предполагал.
Я потерлась об него лицом и шепнула в ответ:
— Сил хватит на то, чтобы освободить зрителей?
— Хватит даже на то, чтобы выследить источник этой скверны.
Я спрятала лицо в его длинных волосах, потому что знала, что не совладаю со своей мимикой, и выражение лица у меня сейчас будет не в тему тому секс-представлению, которое мы затеяли. Я думала, что если понадобится волк, то без Ричарда нам не хватит сил, чтобы спасти всех. Мне казалось, отсутствие нашего третьего снова утянет нас на дно, но мы были спасены. Я почувствовала такое облегчение, что коротко помолилась в благодарность, а после спросила Жан-Клода:
— Как мы представим все это толпе, чтобы они не запомнили лишнего?
— Сосредоточься на мужчине перед нами, а я поработаю над созданием физической иллюзии.
Я отвернулась от плотной завесы кудрей Жан-Клода, чтобы посмотреть на мужчину, который ждал, когда мы закончим. Грэхем стоял перед нами на коленях, и теперь я знала, что за боль была у него на лице — боль желания. Он никогда не был так близок к тому, чтобы овладеть мной, и все же он оставался на месте, ждал, когда мы скажем, что ему делать дальше, а может, он просто не доверял самому себе и не хотел двигаться без разрешения. Он встретился со мной взглядом — его глаза были наполнены бешеной нуждой. Он закрыл их, словно боялся, что то, что я там увижу, выбесит меня, как это случилось бы раньше. Может, если бы этим вечером он был привычным похотливым собой, меня бы это выбесило, но сегодня он старался вести себя, как джентльмен, в таких обстоятельствах, в которых большинство мужчин точно оплошали бы.
Я протянула к нему руку. Он покосился на Жан-Клода, а тот сказал:
— Не смотри на меня, смотри на нее.
Грэхем посмотрел на меня — на лице у него смешались желание и смятение. Он хотел прикоснуться ко мне, но колебался, не зная, какие выбрать слова, чтобы спросить разрешения. Я ему помогла.
— Почувствуй, насколько мокрая я из-за тебя.
Двумя пальцами он погладил самый интимный участок моего тела. Он начал изучать новую территорию, и мое дыхание участилось. Я хотела, чтобы он изучил меня, довел меня до края, но не на сцене, и в этот момент желание, которое позже могло показаться не тем, что мне действительно было нужно, заставило меня попросить о том, чего мне хотелось сейчас.
— Засунь их внутрь.
Он сделал как я просила — скользнул внутрь двумя пальцами, и я изогнулась ему навстречу, закрыв глаза, потому что это было почти чересчур. Пальцы Грэхема согнулись внутри и нащупали ту точку, которую найти куда сложнее, чем место, которое мужчины обычно ищут в таких ситуациях. Я распахнула глаза и уставилась на него, обнаружив рядом с ним лицо Жан-Клода, так что они оба глядели на меня сверху вниз, и я знала, кто давал Грэхему подсказки, чтобы совладать с моим телом. Жан-Клод улыбнулся мне, а я улыбнулась ему в ответ.
— Это жульничество, — заявила я, но мой голос прозвучал с придыханием, а глазам было трудно сфокусироваться.
— Non, ma petite, вот это жульничество.
И он начал играть с тем сладким местечком, которое находилось снаружи, пока Грэхем продолжал двигать пальцами в глубине. Дело было не только в том, что их пальцы будто бы точно знали, что нужно делать, но и в том, как они смотрели на меня вместе — восторженный жар на лице Жан-Клода и восхищение на лице Грэхема от того, что он, наконец, прикасается ко мне. У всех есть свои кинки, и одним из моих были двое мужчин одновременно. Пальцы Жан-Клода точно знали, как именно нужно ко мне прикасаться, и через него Грэхем тоже получил эти знания. Я думала, что буду сопротивляться, но ощущения слишком сильно отвлекали, и они довели меня до края вместе — один большой оргазм накрыл тот, что поглубже, и я вскрикнула от полученного удовольствия, вскинувшись телом над сценой, словно пыталась дотянуться до чего-то, что висит в воздухе. Когда я, подрагивая, опустилась обратно, голос Жан-Клода наполнил зал:
— Двое мужчин подарили тебе наслаждение, не получив своего взамен, потому что вся эта ночь для тебя.
Грэхем остался стоять на коленях между моих ног, а Жан-Клод встал, чтобы поговорить с гостями, отправить их домой, наполненных вожделением и счастьем, и в этот момент сила — наша сила, ужалась, словно ее оттолкнули от людей, выбили из них. Жан-Клод рухнул на колени и схватился за мою ладонь, а после коснулся руки Грэхема. В тот момент, когда мы трое соприкоснулись, его сила — наша сила, потекла наружу и вновь наполнила зрительский зал.