— Ты так сильно закрылся, тебя будто не существует. Что я упустила? Почему ты так сильно напуган? В смысле, меня и саму посттравматический стресс в мозг сношает, но это же не значит, что мне плевать на тебя.
Этой фразой я заработала себе слабую улыбку.
— Меня тоже не было с вами в Ирландии, и я ощущаю ту же вину с тех самых пор, что и ты, ma petite, но сейчас на моей территории появился вампир-дракон, который жаждет захватить все то, что я взращивал годами. Такая потеря выходит за пределы твоего представления, и дело не только в силе, но и в жизнях. Я видел, на что способна в битве Дракон из старого Совета вампиров. Я думал, что она последняя из своего рода, и не готовился столкнуться с драконом, отстаивая свое королевство.
— Погоди, Дракон — это реально дракон? Я думала, это просто пугающее прозвище, чтобы враги боялись.
— Все имена членов Совета произрастают из их способностей, ma petite, и ни одно из не было дано ради красного словца. Мастер Зверей стал первым вампиром, у которого было больше одного зверя зова. Любовник Смерти создал всех гниющих вампиров в мире. Белль Морт — прекрасная смерть, родоначальница линии крови, чья сила основана на похоти и соблазне. Колебатель Земли мог вызывать самые настоящие землетрясения.
— А Матерь Всей Тьмы, вроде как, считалась первым вампиром, и она была пиздец стремной, как и заложено в ее имени, — добавила я.
— Oui, ma petite, — с улыбкой ответил он. — Те описания, что ты подбираешь, всегда музыка для моих ушей.
Я улыбнулась, потому что знала: он это всерьез. Много лет назад Жан-Клод признался мне, что влюбился в меня не с первого взгляда, а с первых моих суровых фразочек, когда понял, что я вооружена и опасна. Когда понял, что миниатюрная женщина перед ним была той, кого вампиры прозвали Истребительницей. Последняя женщина, которая была любовью его жизни, умерла с его именем на губах, умоляя спасти ее. Со мной он знал, что я сама себя спасу, и это значило для него больше, чем все клятвы, которые я могла произнести.
— Я тоже тебя люблю, — сказала я.
Его улыбка стала шире.
— Дракон и правда дракон в форме женщины. Она убедила нас, что является последней в своем роду.
— Она была последней из великих драконов Древнего Китая, — сказал Джейк. — А они люди своеобразные. Для них «дракон» — то же, что и «человек», и все они разные.
— Для начала вопрос: а как дракон вообще стал вампиром? — озадачился Ричард.
— Изначальный штамм вампиризма был заразен для всех и каждого, насколько мне известно, хотя Джейк, вероятно, может ответить тебе точнее, — сказала я.
— Матерь Всей Тьмы и Отец Дня, как и Колебатель Земли, могли обращать в вампиров оборотней и всех прочих гуманоидов. Современный штамм нуждается в трех укусах и времени на то, чтобы выпить большую часть крови в процессе, но в прежние времена одного укуса было достаточно, чтобы заразить тебя, и после смерти ты восставал вампиром, либо же, если во время укуса было выпито достаточно крови, чтобы тебя убить, ты восставал сразу же.
— Вот почему в старых байках говорится, что злых людей могила не удержит, а вервольфов принимали за вампиров, — догадалась я.
— Этой ночью дракон походил на гигантского змея, — заметил Ричард.
— У него есть гуманоидная форма. Он — дракон, и имя ему — Дракон, но он не истинный дракон, как член Совета вампиров («Dragon» и «Drakon» в оригинале, так что на русском вообще не видно разницы, из-за чего может возникнуть путаница: змей, атаковавший их в клубе (Drakon), и член Совета (Dragon) — это два разных Дракона, самый простой способ различать их — пол, поскольку член Совета женщина — прим. переводчика). Он зовется драконом потому, что это было слово, которое римляне и греки использовали для обозначения чего угодно змееподобного или ящероподобного, имеющего достаточно крупный размер, чтобы убивать людей. Ваших современных змей они бы прозвали драконами, если те достаточно крупные.
— Выходит, он не является драконом, как Дракон? — уточнил Жан-Клод.
— Нет, не как старые драконы с Севера или сказочные драконы из Европы. В своей змеиной форме он ядовит, и от этого яда не найти лекарства современной медицине.
— Медицина не может разработать противоядие, если не знает о яде, — догадалась я.
— Именно так, — подтвердил Джейк.
— В человеческой форме он просто вампир или у него есть другие способности? — поинтересовалась я.
— Ты видела некоторые его способности этой ночью.
— Когда Дракон вступала в битву, она могла вызывать ярость у своих воинов, и тем самым делала их сильнее, быстрее, устойчивее к боли. Мудрый человек из ее столетия сказал, что она была падшим драконом, поскольку обратила свой дар на путь разрушения. Он рассуждал об этом так, словно драконы Древнего Китая могли пасть, как ангелы в христианской вере, — поделился Жан-Клод.