Звуки прекратились так же резко, как и начались, однако через минуту я услышала в ответ недоверчивое:
- Ваше Высочество? ...
Тяжело выдохнув, я ледяными пальцами потерла лицо, и устало спросила:
- Почему ты тут?
На этот раз тишина затянулась, но спустя время ее голос приблизился, и она стыдливо призналась:
- Я была с королевой, когда она… ну вы понимаете…
Встрепенувшись, я нахмурилась.
- Почему ты была с ней?
- Хотела попроситься на службу в замок…
— Вот ведь глупая…
Тяжело вздохнув, я откинула голову назад, и прикрыла глаза. Вопрос сорвался с губ прежде, чем я решила, хочу ли я знать.
- Как это случилось?
Тихие шаги раздались за стеной, и замерли ближе к решетке. Встав на ноги, я поежилась и тоже подошла к ней.
- Все случилось быстро, никто ничего не понял, поднялась такая суматоха… Время близилось к полуночи, когда я решилась поговорить с ней, мне кажется ей уже было нехорошо в тот момент…
- Что ты имеешь ввиду? – шепнула я, невидящими глазами уставившись на каменный пол коридора.
- Королева была бледной, путала слова местами, но Его Величество будто не обращал на это внимания, хотя не заметить это было тяжело…
В голове пробежали воспоминания последнего разговора с сестрой и ее опасения насчет Одиса.
- Одис отдал приказ тебя арестовать?
Вновь замолчав, Мила завозилась.
- Нет, после того как его убили, это сделал ваш отец.
Я застыла, не веря своим ушам.
- Одиса убили?
- Ваше Высочество, я правда не уверена, что нам можно разговаривать…
- Нет Мила, не вздумай замолчать! Как это произошло? – повысив голос, я повернула голову туда, где наверняка находилось ее лицо.
- Сразу после смерти Королевы, он попытался убить вашу мать…я правда не думаю, что нам следует обсуждать это, извините.
Оставив меня в тишине, она отошла вглубь своей камеры, пока я пыталась сопоставить факты и заставить свою голову хоть немного работать. Мысли не сходились, и из всех имеющихся новостей у меня получалось сделать только один вывод – все катится во Тьму.
Вернувшись на скамью, я плотнее укуталась в одежду, и стала ждать. Я знала, что рано или поздно кто-то к нам спустится, тот же Сыск должен был провести допросы или выдвинуть официальные обвинения. Время шло, я дремала, но просыпалась от того, что и без того замерзшие руки и ноги немели до иголок под кожей, блокатор магии не позволял мне даже согреться. Еще несколько раз мы перебросились с Милой незначительными фразами, но к теме нашего заключения больше не возвращались.
В это время я пожалела, что не наплевала на слова Фобоса, и не пустила Быстрого дальше, к Скворечнику.
А потом на лестнице раздались чьи-то размеренные, неторопливые шаги. Человек не бежал освобождать случайно осуждённых, и даже что-то напевал себе под нос. Затем так же медленно он прошелся по коридору, лишь на мгновение замерев у камеры Милы. Фиолетовая вспышка осветила каменную стену, раздался глухой звук падения, будто на пол свалился мешок. Напрягшись, я приобняла замерзшие ноги.
Когда через решетку я увидела спокойного отца, мне показалось, что нечто важное в моем сердце сломалось.
- Доброе утро, Дафна, - холодно проговорил он, - разрешишь мне говорить без ужимок?
Я смотрела на него и не узнавала в этом человеке того, кто ласково поправлял мне одеяло, занимался со мной, любил и поддерживал.
Передо мной был чужак.
Сглотнув, я постаралась сморгнуть набежавшие слезы, и просипела: