ГЛАВА 27: ТЕНИ ПРОШЛОГО
Весна в Долине Туманов наступала постепенно, словно крадучись. Сначала таял снег на южных склонах, потом зеленела трава на пастбищах, а затем, буквально за одну ночь, деревья покрывались нежной зеленью. Именно в такой день, когда воздух был наполнен ароматом пробуждающейся земли, Ардан заметил её впервые.
Девочка с русыми косами пряталась за большим валуном, думая, что он её не видит. Конечно, он заметил её сразу — годы в Храме научили его чувствовать каждое движение, каждый шорох. Но вместо того, чтобы окликнуть или прогнать, он сделал вид, что поглощён работой, вырезая из куска дерева фигурку, которую начал накануне.
Эльжбета тоже любила наблюдать.
Мысль пришла неожиданно, как удар под дых. Ардан замер, стиснув зубы от внезапной боли воспоминаний. Восемнадцать месяцев — долгий срок, но недостаточный, чтобы забыть. Особенно когда не хочешь забывать.
— Простите, — пискнула девочка, выходя из укрытия. — Я не хотела мешать.
Ардан поднял глаза. Девочка стояла перед ним, переминаясь с ноги на ногу, но в её взгляде читалось не только смущение — там было любопытство, почти исследовательское рвение.
— Что вы делаете? — осмелилась она спросить, подходя ближе.
Он хотел промолчать, как делал обычно при встрече с деревенскими. Хотел отвернуться, показать, что не желает разговаривать. Но что-то в её глазах — открытых, чистых, напоминающих небо после грозы — заставило его ответить.
— Птицу, — сказал он коротко, показывая наполовину вырезанную фигурку.
Их разговор был простым, детским почти. О фениксах и легендах, о птицах и горах. Ардан сам не понимал, почему продолжает отвечать, почему позволяет ей остаться, почему предлагает закончить вырезать фигурку вместе.
Когда она ушла, унося с собой деревянного феникса, Ардан долго смотрел ей вслед. Странное чувство шевельнулось в нём — словно что-то, давно замёрзшее внутри, начало медленно оттаивать.
Разговор с Мартой случился через неделю, когда старая знахарка принесла Ардану травяной отвар от бессонницы.
— Девочка спрашивала о тебе, — сказала она, расставляя на столе склянки с настоями. В тусклом свете единственной свечи её морщинистое лицо походило на древнюю карту с тайными тропами и забытыми дорогами.
— Девочка? — хотя Ардан прекрасно знал, о ком идёт речь.
— Лира, дочь кузнеца, — кивнула Марта, и что-то в её взгляде заставило Ардана насторожиться. — Рассказывала всей деревне, что видела, как ты вырезаешь удивительные фигурки из дерева. Говорит, ты ей феникса подарил.
Марта произнесла последнее слово с особым акцентом, словно оно имело для неё какое-то особое значение.
Ардан промолчал, но Марту, казалось, это не смутило.
— Знаешь, — продолжила она, перебирая свои травы длинными, узловатыми пальцами, на одном из которых поблескивало старое серебряное кольцо с потемневшим камнем, — дети часто видят то, что взрослые предпочитают не замечать. Лира говорит, что у тебя глаза грустные, но добрые.
Ардан невольно усмехнулся. Добрые? После всего, что он сделал? После всего, что видел?
— Дети склонны к фантазиям, — сказал он сухо.
— Или к правде, — парировала Марта. От неё пахло травами и чем-то ещё, древним и знакомым. — Ты не первый, кто пришёл в нашу долину, чтобы что-то забыть. Или от чего-то убежать, — она поглядела на него проницательным взглядом, от которого по спине Ардана пробежал холодок. — Но знаешь, что я заметила за свои семьдесят лет? Прошлое всегда находит способ напомнить о себе. Хорошее или плохое — неважно.
— К чему ты ведёшь? — спросил Ардан, чувствуя, как внутри разливается холод.
— К тому, что иногда исцеление приходит не через забвение, а через принятие, — Марта собрала свои вещи и направилась к двери. Но на пороге обернулась, и её силуэт на фоне ночного неба показался Ардану странно знакомым: — Приходи завтра на праздник Весеннего пробуждения. Вся деревня будет на площади. И Лира будет рада тебя видеть.
Когда за ней закрылась дверь, Ардан долго стоял, глядя в пространство перед собой. Последний раз он был на празднике восемнадцать месяцев назад. С Мираной. Перед самой катастрофой.
ГЛАВА 28: ОТСТУПЛЕНИЕ — ДЕВОЧКА И ПАСТУХ
Воспоминания Лиры
Лира проснулась с первыми лучами солнца. Так всегда бывало летом — стоило солнцу коснуться крыши их дома, и сон улетучивался, как утренний туман. Мама еще возилась на кухне, папа наверняка уже работал в кузнице, а Томас сопел в своей кроватке. Идеальное время, чтобы ускользнуть незамеченной.