У меня нет времени на это.
Честно говоря, мне нет никакого дела до этого человека, но он – все, что у меня есть на данный момент, поэтому я киваю и принимаю лекарство.
Я никому не доверяю, не после того, что со мной случилось. А еще мне не нравится, как электрические волны пронизывают мою кожу, когда он прикасается ко мне. Мне нужно, чтобы он держался от меня подальше.
— Пожалуйста, перестань ко мне прикасаться, – бормочу я, и он тут же убирает руки с моей спины, как будто что-то его обожгло. Не знаю почему, но это действие вызвало во мне ощущение комфорта.
— Послушай, Сесилия...
— Не называй меня так, – перебиваю я, будучи совершенно неразумной. Я знаю, что это мое имя.
Как я могу просить его не называть меня по имени?
Каждый раз, когда он произносит мое имя, я схожу с ума. Я ненавижу звук моего имени в его голосе. Ненавижу не знать, откуда он знает мое имя.
Боже, я схожу с ума даже в мыслях.
Дыши, Сесилия, контролируй себя. Ничего страшного. Если ты позволишь себе сломаться, они победят. Если позволишь своим демонам поглотить тебя, последнее слово останется за ними. Все в порядке.
Все хорошо.
Все хорошо.
— Здесь тебя никто не обидит, – уверяет меня парень.
Горько улыбаюсь. Неужели он думает, что я боюсь, что люди причинят мне боль? Меня всю жизнь обижали.
Я хожу с ножом в спине, из меня течет кровь, а на лице улыбка. То, что мне причинили такую боль, меня не волнует. А вот быть бессильной – да. Мое тело бесполезно. Мой разум – еще больше.
К кому я могу обратиться за помощью?
Кто поможет мне?
Кому я могу довериться?
Я планировала каждый шаг своей жизни; моими первыми письменными словами были списки, ради Бога.
Я всегда тщательно организовывала все в своей жизни, чтобы все было идеально.
А теперь просто чувствую себя потерянной.
Моей сестры больше нет, и это моя вина. Я не смогла защитить ее.
Я потерпела неудачу.
Все эти мысли проносятся в моей голове. Пытаюсь не позволить им поглотить меня, но это бесполезная борьба. Я так устала. Если я упаду, то, возможно, смогу отдохнуть.
— Принцесса, – бормочет он, привлекая мое внимание к себе своими завораживающими глазами, и я чувствую, как мое тело возвращается из бездны.
Снова сосредотачиваюсь на его глазах, чтобы успокоить свои кричащие мысли.
Он похож на темного ангела. Все в нем кричит о тьме, начиная с его глаз океанов, которые обещают утопить тебя, если ты подойдешь слишком близко, заканчивая хриплым голосом, который бьет мне в грудь, как молния.
Я благодарна ему за то, что он пришел вовремя и вытащил меня оттуда, но ничего не меняется. Я все еще в растерянности после всего этого.
В этом все дело. Мне все равно, что будет с моим телом; мне все равно на себя.
Снова смотрю на парня, который все еще молча смотрит на меня, как будто я его не беспокою.
— Скажи мне свое имя, – бормочу я. — Я хочу помнить тебя, когда меня не станет.
Он открывает рот, чтобы заговорить, но его прерывает крик матери.
— Коннор! – Она кричит с не очень счастливым выражением лица, входя в комнату. — Я же просила тебя не беспокоить девочку, ей нужен отдых.
— Коннор, – бормочу я, пробуя его имя на губах, и что-то в моих действиях заставляет Коннора смягчить выражение лица.
Он не двигается, чтобы уйти, но мать выталкивает его из комнаты с большей силой. Однако его штормовые глаза не отрываются от моих. Он продолжает смотреть на меня, пока не закрывается дверь.
А потом я снова оказываюсь в пустоте.
Сесилия Мюррей, которую все знали, мертва. Я больше не могу смотреть на мир с прежней невинностью.
В конце концов, меня предал человек, который должен был меня любить. Я делала для него все правильно. Заботилась о Лауре, зная, что ей нужна мать. Никогда не жаловалась на то, как он справляется с горем с помощью шлюх и азартных игр.
Я всегда убирала за ним. Училась, получала хорошие оценки и поступила в один из лучших университетов страны. Теперь все это кажется бессмысленным.
Все это – лишь отражение меня самой.
Безнадежное дело.
Спускаюсь по лестнице большого, но простого дома. Это не особняк, как те, к которым я привыкла, но он достаточно просторный, с несколькими комнатами, которые наполнены уютом. Спустившись вниз, сталкиваюсь с мамой Коннора, Элли, которая, скорее всего, готовит ужин.
Она тепло улыбается мне – этот жест она повторяет каждый раз, когда видит меня. Элли – одна из самых благородных и добрых людей, которых я когда-либо встречала.
Несмотря на то что я была чужой, за те дни, что провела здесь, восстанавливаясь, она относилась ко мне, как к родной. Дом, хотя и оснащен многочисленными комнатами, кажется пустым.
Большинство членов семьи уже разъехались, остались только Одри и Тревор, брат Коннора, которого я редко вижу. Тревор готовится к поступлению в колледж, о чем с гордостью говорит Элли.
Одри, самая младшая, которая еще учится в средней школе, тоже пропадает дома во время летних каникул.
— Вам нужна помощь с ужином? – предлагаю я, и Элли улыбается, прежде чем кивнуть.
Я не хочу злоупотреблять их гостеприимством. После долгих размышлений разработала план.
К концу недели собираюсь забрать деньги, которые мама оставила в тайных сбережениях, снять жилье, а затем составить план поиска и спасения сестры – то, о чем я не имею ни малейшего представления.
Мой разум сосредоточен на заданиях, которые дает мне Элли, зная, что занятость помогает занять мои мысли.
— Ты из Нью-Йорка? – спрашивает Элли, и я киваю. — Я родилась там, – с нежной улыбкой говорит она, – но в детстве переехала в Техас, а в старших классах встретила Кори.
— Это мило, – комментирую я, не находя слов лучше, и она смеется.
— Ты производишь впечатление девушки, которая боится заводить отношения сразу после окончания школы, – замечает она.