— Обычная – это не то слово, которым я бы тебя описал.
— Да пошел ты.
— Веди себя прилично, принцесса, мы же пытаемся поладить, помнишь? – говорит он с улыбкой на лице, одной из тех искренних, которые заставляют его голубые глаза сиять, и я чувствую, как таю.
Идиот. Но он мне зачем-то нужен, поэтому я играю в его игру.
— Замок, – предлагаю я. — Это мое слово.
— Хорошо, – отвечает он с неким спокойствием в голосе, словно между нами возникает понимание.
У нас есть эта...штука; я не знаю, как ее назвать. Это странно, но успокаивает. И никто из нас не знает, как в ней ориентироваться.
— Я хочу, чтобы ты научил меня, как охотиться и уничтожать этих людей. Как вернуть мою сестру. Как стать убийцей.
— Должен сказать, что это немного странная просьба, исходящая от чопорной леди, – насмехается он. — Но, как твой новый друг, я должен признать, что твоим навыкам убийцы есть куда расти. Не очень умно с твоей стороны оставлять следы.
— Может, попробуешь не быть все время придурком? – бормочу я, кладя руки ему на щеки, поворачивая его лицом к себе, чтобы он смотрел мне в глаза.
Чувствую, как Коннор на мгновение замирает, смущенный моей попыткой начать контакт, но на этот раз он не отвечает грубостью.
Мы близки, и он держал меня, пока я не перестала дрожать. Я физически ощущаю близость его тела к моему, мрачный хмурый взгляд излучает опасность, но, как ни странно, я чувствую, что расслабляюсь.
Он убивает людей, Сесилия. Конечно, он опасен. Но еще более странно то, как я смирилась с этим фактом.
— Ты прав. Я не могу просто думать о том, как найти свою сестру, и не готовиться к тому, чтобы это произошло. Мне нужно, чтобы ты помог мне. Мне нужно, чтобы ты научил меня убивать людей.
Эти слова вырвались из моего рта с горьким привкусом. Я никогда не представляла себя говорящей их. Думаю, люди действительно меняются. Вернее, они учатся приспосабливаться к тому дерьму, которое им подбрасывают.
Я все делала правильно, но это не принесло мне хороших результатов. Так что я устала от этого.
— Девушки обычно просят меня трахнуть их, придушить. Я не осуждаю ничьи извращения, всегда открыт для экспериментов, но учить убивать – это впервые.
— Мечтай, я никогда не попрошу тебя трахнуть меня.
— Не просить, а умолять, в конце концов, – отвечает он с самодовольной улыбкой, и я закатываю глаза.
— Коннор, – говорю я, глядя ему в глаза.
— Хорошо.
— Хорошо? – спрашиваю я, смущаясь. — Это было странно легко.
— Мне не хочется убирать за тобой в следующий раз, когда ты по неосторожности сорвешься и убьешь кого-то еще. Поэтому я буду тебя обучать, – он пожимает плечами, и по моему лицу расплывается улыбка.
— Спасибо, – говорю я с искренней благодарностью, а он смотрит на меня как на сумасшедшую.
— Не за что, – отвечает он и достает что-то из кармана: телефон. — Это для тебя. Никто не сможет отследить тебя по нему, он безопасен. Полагаю, у тебя должен быть кто-то, с кем ты хотела бы поговорить.
И тут мои мысли устремляются к Джули: Боже, она, должно быть, беспокоится обо мне. За всем этим безумием я совсем забыла о ней.
— Спасибо, – говорю я, беря коробку с мобильным телефоном.
— Не за что, – повторяет он. — Больше не пытайся отправляться на самоубийственные задания в одиночку. Я отвезу тебя обратно в родительский дом, пока моя мама не проснулась и не заметила, что тебя там нет.
Только тогда понимаю, что еще не рассвело, и киваю, позволяя ему отвести меня обратно.
— Когда мы собираемся... – начинаю я, но он прерывает меня.
— Начать уроки? – Он заканчивает за меня: — Позже сегодня, я заберу тебя.
Я смотрю на место, куда Коннор привозит меня, и мое сердце замирает. Больница. Он привез меня в больницу.
Коннор помог мне пробраться в дом Россов, и я попыталась еще немного поспать перед нашим первым занятием, но безуспешно.
Теперь чувствую себя как зомби.
— Зачем ты привез меня сюда? – спрашиваю я в недоумении.
— Потому что, если ты собираешься научиться убивать, должна понимать, что это имеет значение. Это твой первый урок. Смотри людям в лицо, Сесилия.
Оглядываюсь вокруг и вижу бегущих врачей и плачущих людей; вижу счастливых людей, возможно, потому что они только что получили новый шанс на жизнь. Вижу младенцев и плачущих отцов. Вижу все это, но все, что я помню, – это моя мама.
И как я смотрела, как она умирает.
— Ненавижу больницы, – бормочу я, когда прихожу в себя, и Коннор странно смотрит на меня.
— Почему? – спрашивает он.
— Мне просто не нравится. Я уже насмотрелась на это. Понимаю, что жизнь имеет свою цену. Мы можем ехать? – раздраженно спрашиваю я, и он изучает меня еще несколько минут, прежде чем кивнуть, и мы направляемся в другое место.
Тот самый склад, где я убила того парня, но теперь он тщательно вычищен, как будто нас здесь никогда не было, как будто я не размазывала кровь по всему помещению.
Смотрю на «героя сегодняшнего дня», а затем перевожу взгляд на Коннора, который снимает куртку, а затем и рубашку.
Вскидываю брови в замешательстве, а он пожимает плечами.
— Последнюю рубашку, которую ты запачкала кровью, мне пришлось выбросить. Пока я не научу тебя не быть неряхой, все будет так.
Стараюсь не смотреть на то, как тщательно вылеплено его тело, но мне это не удается. Каждый мускул выделяется, образуя симфонию гребней, которые притягивают взгляд по четко очерченному пути. Это шедевр, и мне хочется прикоснуться к нему.
— Мы здесь, чтобы научиться пытать, принцесса, но, если ты будешь продолжать смотреть на меня такими трахающими глазами, я буду склонен удовлетворить твою просьбу.
— Я ничего не делаю.
Я бы определенно трахнула его, но не признаюсь в этом.