— Мне нравится. Это горячо. Все брюнетки такие, – делает комплимент Сет, и я краснею. Благодарю его и убегаю к Элли, надеясь скрыть свое смущение.
Коннор гримасничает, бросая взгляд в сторону Сета.
Едва успеваю поблагодарить Эбби и Эшли за то, что они сделали мне прическу. Элли велит мальчикам отвезти меня домой, а сама остается помогать Эшли в салоне, и Сет настаивает на том, чтобы остаться с ней.
Мы с Коннором направляемся домой. Он выглядит немного рассерженным, когда паркуется у дома своих родителей.
— Ты в порядке? – спрашиваю я, потому что Коннор, кажется, вот-вот взорвется, как вулкан.
— Нет, – простонал он.
— Тогда ладно, – отвечаю я, смущаясь.
— Ты не имеешь права краснеть из-за него, – говорит он разъяренным голосом.
Он сжимает мою щеку, словно пытается стереть с нее румянец.
— Прости? – отвечаю я, отталкивая его, и, к моему удивлению, он не усиливает хватку, а просто отпускает меня, или мне так показалось вначале.
Медленно Коннор приближается, его лицо очень близко к моему, так близко, что я могу подумать, что он собирается поцеловать меня. Мое сердце начинает колотиться в груди, и я глубоко вдыхаю, когда он говорит тихим тоном.
— Тебе нельзя краснеть ни перед ним, ни перед любым другим парнем, – повторяет он, сохраняя спокойствие. — Ты моя невеста. Если мне придется трахать тебя у него на глазах, пока он не поймет, что я единственный, кто может заставить тебя покраснеть, я это сделаю. Я не делюсь, Сеси. Запомни это.
Он не дает мне возможности ответить. Кладет коробку на колени и выходит из машины.
Смотрю ему вслед немного растерянно. А потом перевожу взгляд на коробку.
Улыбка появляется на моем лице, когда вижу ее содержимое.
Костюм зайчика.
– Нарядись для меня, и, может быть, я тебя укушу.
К.Р.
Неужели этот идиот думает, что то, что случилось в примерочной, повторится? Что ж, его ждет сюрприз.
11
СЕСИЛИЯ
В Нью-Йорке моя жизнь была полна людей.
Я всегда очень хорошо умела читать чувства других людей, поэтому не менее хорошо умела нравиться людям. Наивно полагала, что мечты – это нереальные фантазии, которые отрывают нас от земли и ведут к саморазрушению.
Но я оказалась в ловушке иллюзии. Я словно возвращаюсь из мультивселенной, и вдруг реальность вокруг меня становится намного холоднее и невыносимо пусто.
Я ненавижу пустоту.
Но я заключила договор с монстрами, нашептывающими в моей голове сладкие, темные обещания.
Я кормлю их местью.
Вопреки тому, что мне внушали, жизнь не имеет ни смысла, ни ценности, и все, что мы делаем, в конечном счете бессмысленно.
Это как смотреть в бездну и чувствовать, как бездна смотрит на тебя в ответ.
Это так тревожно, понимаете? Как будто у тебя выдернули ковер из-под ног. Раньше я была уверена в своем предназначении, а теперь нет.
Теперь во мне пустота.
Я знаю, что нигилистические мысли кажутся немного болезненными, но это все, что у меня есть, кроме мести.
Беру всю свою новую одежду и складываю ее прямо в гардероб.
После этого приступаю к поиску информации о своем отце. Его имя исчезло из средств массовой информации, как и мое, и Лауры. Мы оказались забыты.
Сейчас мой отец не является моей главной заботой, но однажды я найду его и заставлю заплатить.
Глядя на свой телефон, размышляю, стоит ли углубляться в изучение темы, которая давно не выходит у меня из головы.
Сегодняшние интенсивные переживания с Коннором заставляют меня задуматься о собственной реакции. В конце концов я сдаюсь и погружаюсь в статьи о парафилии6, теряясь в море информации.
В этой статье говорится о жертвах сексуального насилия, которые находят утешение в примитивных играх, включающих сомнительные действия по обоюдному согласию, чтобы восстановить контроль.
Может быть, это то, что происходит со мной?
Джеймс лишил меня всякого контроля, а динамика с Коннором помогает мне снова почувствовать себя в безопасности.
Я на самом деле чувствую себя в безопасности с ним.
Мы договорились о безопасном слове, хотя, когда мы его произносили, оно не было связано с чем-то сексуальным. Теперь это больше похоже на мое оружие. Если я хочу, чтобы он остановился, могу это сделать, но дело в том, что я не хочу этого.
Прекращаю свои исследования, когда Одри, сестра Коннора, приходит в мою комнату, чтобы поговорить со мной. Она составила мне компанию, рассказывая о том, как рада, что через несколько недель ей исполнится шестнадцать лет.
Наконец-то она сможет водить свою машину, не беспокоясь о том, что ее остановит полиция. Учитывая деятельность ее брата и все, что происходит в подполье Эвермора, я бы сказала, что Одри полностью справится с этим. Мы готовимся к походу в «Скалли», и она, как настоящая прелесть, помогает мне решить, что надеть.
— Вау, ты выглядишь чертовски сексуальной брюнеткой, – восторгается Одри.
— Ты и сама не так уж плоха! – отвечаю я.
— Хотела бы я, чтобы Сет думал так же, – говорит она под нос, но я ее слышу. Но решила притвориться, что не слышала. Кто я такая, чтобы судить о подростковой влюбленности пятнадцатилетней девочки, когда я сама была подростком, влюбленным в Адама Левина?
Одри превратится в прекрасную женщину, когда достигнет совершеннолетия, так же как сейчас она прекрасная девушка, уверенная в себе и полная жизни.
Сегодня она одета в черную рубашку, светлые мом джинсы и обувь Jordans. Следуя ее примеру, я выбираю черные узкие джинсы и майку в тон.
Мои когда-то светлые, а теперь темные волосы слоями спадают вокруг талии. Наношу немного помады на губы и подводку для глаз. Я воздержалась от покупки чего-либо дорогого, кроме духов Dior. Мне так не хватало их. Бордовый маленький флакончик навевает мне воспоминания о прежней жизни. Той, в которой не было столько головной боли.