— Не знаю, почему я позволила этому засранцу лишить меня девственности. Я знаю, что вела себя как идиотка. У него на лбу написано сердцеед, – причитает она, и Эбби обнимает ее. Тейлор настолько пьяна, что мне неловко видеть ее в таком состоянии.
Ее сердце разбито.
Видите, вот что любовь делает с людьми: заставляет их вести себя глупо и мириться с дерьмом, с которым они не должны мириться. Например, с парнем, с которым она трахается.
— Сет и Тей то сходились, то расходились еще в школе. У них никогда не было ничего официального, но он ей очень нравится, как видишь, – говорит она, вытирая лицо своей пьяной подруги.
Есть ли в этом Клубе хоть кто-то, кто не влюблен в Сета? Сначала Одри, теперь Тейлор.
— Я дам вам, ребята, поговорить, хорошо? – говорю я, и Эбби кивает, даря мне извиняющуюся улыбку.
Выхожу за дверь и направляюсь к бару. Сажусь за маленький столик, издалека наблюдая за Коннором. С ним разговаривает блондинка, положив руки ему на грудь. Он никак не реагирует, и даже не пытается избавиться от нее.
Он что, издевается надо мной? Видите, как я и говорила.
Огромный трахальщик.
Хорошо, что на мне нет этой гребаной куртки. Достаточно унизительно смотреть, как мой псевдо-жених обнимает девушку. Представьте, что я делаю это в куртке, на которой написано, что я его собственность.
Девушка что-то шепчет Коннору на ухо, и он качает головой, вставая, оставляя девушку одну. Она смотрит на него в замешательстве, а потом с улыбкой смотрит на меня. Я закатываю глаза, отказываясь играть в ее игру.
Она знает, кто я.
Что ж, девочка, если ты хочешь его, то вперед.
Я наблюдаю за тем, как Коннор и ребята из предыдущей группы играют в бильярд. Из них я узнаю только Сета.
Мы с Коннором никогда не оговаривали условие эксклюзивности, а значит, он может трахаться с кем хочет, и я буду делать то же самое.
Может, я сейчас занимаюсь саморазрушением?
Да.
Но мне все равно, это ведь просто секс, не так ли? Это просто что-то уродливое и скучное, из-за чего люди поднимают шум. Это просто то, что я сделаю, чтобы гарантировать, что если Джеймс снова получит меня, он не получит то, что хочет.
С Коннором секс не будет скучным. Я знаю.
Но он еще и засранец, который все от меня скрывает. Так что мы не будем этого делать.
Я осуществлю свой первоначальный план и найду того, кто устранит мою проблему. Оглядываюсь по сторонам и вижу парня, которому, вероятно, около тридцати лет. У меня нет особого выбора, так что он подойдет.
Я улыбаюсь ему, и он идет ко мне.
— Никогда не видел тебя рядом с горячими штучками. Новенькая в городе? – спрашивает парень.
Горячие штучки? Серьезно?
Ладно, я официально только что потеряла интерес.
— Можно и так сказать, – отрывисто отвечаю я, когда он подходит ко мне и садится рядом.
— Может, я могу показать тебе все вокруг, – говорит он, кладя руку мне на лицо, но я отстраняюсь.
Не знаю, где была моя голова. Не хочу, чтобы этот человек прикасался ко мне.
Паника начинает проникать в мой организм, когда я отвечаю.
— Нет, спасибо.
— Ну что ты, детка, не прикидывайся недотрогой, – он притягивает меня к себе и сжимает мою задницу.
Я уже собираюсь ударить этого парня за назойливость, когда он отпускает меня и начинает рвать кровью изо рта.
Смотрю ниже и вижу острие ножа, торчащее из его горла, прямо перед тем, как парень замертво падает на пол.
— Где, блять, твоя куртка, Сесилия? – ворчит Коннор от досады.
— Мне было жарко, поэтому я ее сняла, – говорю я, мой голос ровный и безэмоциональный, но под поверхностью сердце колотилось от неумолимой тревоги.
Он только что убил человека. Коннор убил человека за то, что тот прикоснулся ко мне.
Никто, блять, не причинит тебе вреда и не останется в живых.
А у него даже не было шанса.
— О чем ты думала? Я говорил тебе не позволять другим прикасаться к тебе. Я предупреждал тебя, что может случиться.
Из его уст вырывается гортанный стон разочарования, грубый и вязкий звук, который красноречиво говорит о его отчаянии.
Я молчу, предпочитая не реагировать на его недовольство, потому что слишком занята, глядя на лужу крови вокруг нас.
Члены клуба перестают общаться друг с другом, чтобы посмотреть на лежащего на полу парня.
Лужа крови уже намочила мои ботинки, но разъяренное лицо Коннора – это все, на чем я могу сосредоточиться.
Что я натворила?
Коннор только что убил человека на публике, среди нескольких членов клуба.
Так вот что он почувствовал, когда я сорвалась и вскрыла того парня?
Испугался за меня? Потому что, глядя в его темные и разъяренные глаза, я чувствую только это.
Страх за него.
Я вижу, того сломленного парня, о котором он говорил в примерочной. Вижу, как тьма поглощает его.
Я знаю, что он увидел во мне.
Он хотел защитить меня от моего гнева. От зверя, поглощающего мое тело, но кто защищает его от своего?
Похоже, мы с Коннором действительно похожи.
Думаю, теперь мы можем считать себя в полной заднице.
12
КОННОР
— Ты перерезал горло члену клуба за то, что он прикоснулся к Сесилии? Ты с ума сошел, Коннор? Ты же знаешь, что есть другие способы решить эту проблему, – яростно рычит мой отец из маленькой комнаты.
— Он прикоснулся к ней и умер, вот так просто, – заявляю я, сохраняя ровное выражение лица. — Кроме того, он был крысой Картеля.
Я намеревался пытать парня, чтобы получить информацию, но, увидев, как он прикасается к Сесилии, пришел в бешенство, и, к сожалению, эта часть плана провалилась.
Никто не трогает то, что принадлежит мне, фальш это или нет.
— У нас есть свой способ решать проблемы, и ты это знаешь. Что, черт возьми, с тобой происходит в последнее время, сынок? Ты не можешь продолжать убивать членов клуба. Наш клуб так не работает.