— Хорошо, и я повторяю свой вопрос: тебе нужна помощь, чтобы заставить его исчезнуть?
Ее голос смертельно серьезен, и я чувствую, что начинаю волноваться.
Я только что призналась своей лучшей подруге, что убиваю людей, а она только отвечает, нужна ли мне помощь, чтобы похоронить тело.
— Ты меня прямо-таки бесишь, – бормочу я, — И нет, мне не нужна помощь, Коннор позаботился об этом.
— И ты меня раздражаешь, поскольку, возможно, знаешь, что «Блондинка в законе» – мой любимый фильм, а мы воздерживаемся от его просмотра, потому что...
— Тебе все равно? – спрашиваю я, совершенно потрясенная.
— С чего бы это? Детка, я буквально никто, чтобы судить, как ты справляешься. Я не могу просто сказать, что буду рядом с тобой всегда. Ты – моя вторая половина. Ничто и никогда этого не изменит. Ты можешь буквально описать, как заживо сдираешь кожу с человека, и это ничего не изменит.
На глаза наворачиваются слезы, и я наклоняюсь, чтобы обнять подругу, хотя она не любит обниматься; сейчас мне просто все равно. Я люблю ее.
Она – моя вторая половина.
— Перестань обнимать меня и ешь свою еду, пока я не съела ее за тебя, – ворчит она, и я улыбаюсь.
Искренне улыбаюсь.
Тревор заехал за мной позже, как мы и договаривались, но даже не признал присутствия Джули. Это странно.
Коннор вернулся.
Наблюдаю, как он кладет ключи на стол и садится на свой диван, опираясь на него головой. На нем нет футболки, только кожаная куртка и джинсовые брюки. Я могу видеть его пресс и восхитительную фигуру.
Боже, как же я по нему соскучилась, – жалко признаваться, даже если это только в моей голове. Мы были в разлуке всего несколько дней, в течение которых я придерживалась того распорядка дня, который он для меня установил.
Я чувствую себя лучше.
В СМИ о Джеймсе нет абсолютно ничего.
Когда пытаюсь найти информацию о нем, нет никаких признаков того, что он существует, как будто он призрак. Поэтому мне еще сложнее все понять.
— Привет, – бормочу я.
— Привет, – его тон сух.
— Как долго ты будешь избегать меня? Это то, чем мы сейчас занимаемся? Потому что у меня нет времени на прозябание только потому, что ты злишься.
— Я слышал, ты собираешься начать посещать университет Гудвина, – проговорил он, проигнорировав мой комментарий. Я нахмурилась.
Откуда он это знает, если я ничего не говорила?
Возможно Тревор или Кайл рассказали ему об этом, поскольку последний — умелый хакер, он вполне может быть тем, кто принес Коннору эту информацию.
— У меня еще не было возможности сказать Джули, что колледж пока не входит в мои планы, – пробормотала я. — Я не пойду учиться.
— Тебе стоит.
— Почему?
— Ты можешь продолжать искать свою сестру, Сесилия, но это не мешает тебе сделать что-то для себя. Тебе не нужно прекращать жить из-за того, что она пропала. Жизнь продолжается. Даже если это больно, нужно продолжать бороться. Не думаю, что твоя сестра захочет, чтобы ты бросила все и жила только ради этого. Ты можешь сделать и то, и другое – что-то для себя и для нее, – объясняет он с некоторой задумчивостью.
Если бы я поступила в колледж, мне определенно было бы легче устроиться на работу, когда я найду Лауру и все это разрешится.
— Я не хочу отвлекаться.
— Не будешь, ты же многозадачная девушка. Каково это – учиться в колледже и спасать сестру от похищения? Это всего лишь пункты в твоем хорошо рассчитанном списке, – шутит он, и я улыбаюсь.
Мне нравится этот Коннор, который заставляет меня улыбаться в разгар страданий.
— Хорошо, я постараюсь, – говорю я, и он кивает. Он больше не прикасается ко мне и не подходит ко мне.
Кажется, я нарушила нашу динамику. И это меня расстраивает.
— Завтра я возьму тебя на допрос подозреваемого. Кайл сказал мне, что это один из людей Картеля в Чикаго; он был в Техасе. Поэтому я оказал тебе услугу – захватил его, чтобы ты могла добыть информацию.
Так вот чем он занимался? Искал способы найти мою сестру?
Не знаю, почему, но эта информация не дает покоя моему сердцу. Я делаю шаг вперед и обхватываю руками его массивную фигуру.
— Спасибо, – говорю я, и он смущенно смотрит на меня, не обнимая в ответ.
Тогда беру его руки и обхватываю ими свою талию. Могу обнимать его до тех пор, пока он не перестанет злиться на меня. Я должна бы злиться на него, но не злюсь, просто благодарна.
— Из-за того, что ты меня обнимаешь, я немного схожу с ума, – говорит он.
— Почему? Твоя мамочка не обнимала тебя в детстве. Это просто благодарное объятие, наслаждайся.
— Но ты не обнимаешься.
— Я обнимаю тебя, – говорю я, глядя ему в глаза. — Все в порядке. Я никому не скажу, что ты способен на несексуальный контакт с кем-то.
— Хорошо, – пробормотал он, явно смущенный, когда я провела руками по его волосам и притянула подбородок к себе.
Он обнимает меня в ответ, полностью обхватывая руками мою талию, обволакивая меня, как гигантское существо, которым он является. Я чувствую себя защищенной.
— Ты такой теплый, – шепчу я ему в плечи, погружая голову в его грудь, вдыхая мускусный запах.
Чувствую, как мое тело разгорается от желания, а сердцевина пульсирует от нашего нынешнего положения.
Вот что происходит, когда мы соприкасаемся. Я сгораю.
— Мне так хорошо с тобой, – произношу я.
Знаю, что это, вероятно, говорит моя возбужденная сущность, но кого это волнует?
Он застонал от моих слов.
Коннор продолжает смотреть на меня, словно не знает, как реагировать на мои прикосновения, и даже я не знаю. Это просто заманчиво – знать, что я могу прикасаться к кому-то и чувствовать себя при этом хорошо. Став еще смелее, забираюсь к нему на колени.
Провожу пальцами по его животу, чувствуя, как эрекция упирается мне прямо в сердцевину, пробиваясь сквозь фланелевые шорты. Я трусь о его член, чувствуя, что мои трусики полностью промокли от прикосновения. Первобытное желание поглощает меня, и я нуждаюсь в нем.